Бродяга по жизни что значит у блатных. Тюремная община россии и ее лидеры во второй половине xix начале xx вв

Как различаются между собой по смыслу фундаментальные понятия современности – «вор» и «бродяга».

Поводом к интересу послужил разговор двух угрюмых личностей, подслушанный философом в привокзальной разливайке. Одна личность наставляла другую, что слова эти разные, хоть и близки по смыслу. Вот только не объяснила, как именно.

Расскажу, как сам вижу разницу.

Бродяга – лихой человек, авантюрист. Идет по жизни, как играет.
При случае может украсть, но для себя и своих интересов.
Вор – часть устойчивого криминального сообщества. Тот, кто себя с ним отождествляет. И живёт по зоновским понятиям даже на воле. Бродяга понятиям не перечит, когда сидит, но вообще-то ему никакие законы не писаны.

В "Место встречи изменить нельзя" Фокс – бродяга, а Горбатый – вор
В "Ликвидации" Чекан – бродяга, а одесские авторитеты – воры.

В условиях рыночной экономики, когда возможностей для незаконного обогащения стало больше, а непререкаемый в прошлом авторитет воров пошатнулся, четкая система криминального мироустройства дала трещину. Как впрочем, и всех других иерархических сообществ. Появилась ниша для криминального фриланса – обогащения без отождествления себя со средой профессиональных уголовников. Вот такие "фрилансеры от воровского мира" и стали сегодня активно называть себя "бродягами".

Их образ постепенно обрастает своей мифологией: от системных уголовников они отличаются отсутствием нарочитой аскезы и дисциплины, присущей воровскому миру, но в тоже время готовы претендовать на большую скромность и "близость к земле" по сравнению с криминальными аристократами. По всей видимости, свидетелем такого спонтанного мифотворчества и стал наш модный философ.

Думаю, в изменении значения этого слова активную роль сыграл национально-территориальный фактор: сегодня восторженные упоминания о "бродягах" чаще всего можно встретить на всевозможных кавказских пабликах ВКонтакте, но что-то определённое утверждать на этот счёт не решусь.

Замечу лишь: своим проникновением в отечественный криминальный жаргон слово "бродяга" обязано, по всей видимости, популярному

бродяга

об. бродила пенз. бродень м. новг. бродник сиб. побродяга, беглый шатун, скиталец, кто произвольно, без права и письменного вида, покинул место оседлости, жительства, службы, скитаясь по чужбине. Непомнящий (родства) бродяга или Иван непомнящий, скрывающий имя, звание и родину свою и нередко разные преступления, утверждая, несмотря на бороду свою и здравый рассудок, что сам не знает, кто и откуда он, а век свой шатается, где день, где ночь. Непомнящие родства признаны нашим законом, как особый разряд бродяг.

Бродень или бродок кузнечное бородок, пробойка, остроконечный молот, по которому бьют, для пробивки дыр. Бродяжный промысел. Бродягины пожитки. Бродяжьи замашки. Бродяжник м. -ница ж. человек праздный, дармоед, шатающийся стороною, в людях. Бродяжить, бродяжничать, шататься по белу свету, покинув родину; укрываться в бегах, на чужбине, без вида и скрывая лицо свое. Бродяженье, бродяжничанье, бродяжество, бродяжничество ср. быть, состояние, жизнь бродяги; скитальчество, шатательство, укрывательство. Бродильный чан, на винокурнях, в коем бродит затор, брага, спускаемая потом в кубовый чан. Бродильня ж. помещение, где стоит бродильный чан. Бродчивая жидкость, склонная к брожению, легко и скоро в него переходящая. Бродильное ср. твер. кожаная одежа рыбаков, сапоги, пришитые к шароварам. Бродовник м. арх. временной, изменчивый брод, перебор, перекат в реке, от наноса, переносимого яроводьем.

Толковый словарь русского языка. Д.Н. Ушаков

бродяга

бродяги, м. Обнищавший, бездомный Человек, шатающийся без всякой работы; оборванец, проходимец. Развалины дома служили ночлегом для бродяг.

Человек, скрывающийся от преследования и принужденный менять место жительства и утаивать свое имя. Бродяга безыменный. Пушкин.

Толковый словарь русского языка. С.И.Ожегов, Н.Ю.Шведова.

бродяга

Обнищавший, бездомный человек, скитающийся без определенных занятий.

Человек, к-рый любит странствовать, жить в разных местах (разг.).

О ком-н. заслуживающем удивления (прост.). Опять он сухим из воды вышел? Ну, силен (хитер) б.!

уменьш. бродяжка, -и, м. и ж. (к 1 и 2 знач.)

прил. бродяжий, -ья, -ье (к 1 и 2 знач.).

Новый толково-словообразовательный словарь русского языка, Т. Ф. Ефремова.

бродяга

Тот, кто не имеет своего дома, скитается без определенных занятий.

перен. разг. Тот, кто любит путешествовать.

Википедия

Бродяга (фильм, 1915)

«Бродяга» (, другие названия - Charlie on the Farm / Charlie the Hobo / Charlie the Tramp ) - короткометражный немой фильм Чарльза Чаплина, выпущенный 11 апреля 1915 года.

В конце 1990-х начале 2000-х годов фильм выпускался на VHS компанией «Kino Video», «Grapevine Video» и «Distar» , и выпускается на DVD дистрибьюторами «Image Entertainment» и других.

Бродяга (фильм, 1981)

«Бродяга» - фильм 1981 года, главные роли в котором исполнили Эрик Робертс и Сисси Спэйсек.

Бродяга (Marvel Comics)

Бродяга - вымышленный супергерой комиксов издательства Marvel Comics . Настоящее имя Хоби Браун , однако личность Бродяги использовали и другие персонажи. Браун разработал высокотехнологичный костюм для преступлений, чтобы получить известность, однако после встречи с Человеком-пауком перешёл на сторону добра.

Бродяга (фильм, 1951)

«Бродя́га» (, Awaara ) - индийский фильм-драма, снятый в 1951 году актёром и режиссёром Раджем Капуром. Один из наиболее известных фильмов в его творчестве. В 1953 году фильм был номинирован на Гран-при Каннского кинофестиваля. Журнал Time внёс его в список «10 сокровищ индийского кино».

«Бродяга» собрал в прокате 1,25 крора, получив статус «блокбастер», и в течение года, вплоть до выхода фильма «Гордость» , оставался самым кассовым фильмом в истории Болливуда.

В этом фильме Радж Капур впервые предстал в образе бродяги, впоследствии развитом в его картине « Господин 420 » (1955) и ставшем его наиболее известной экранной маской.

Примеры употребления слова бродяга в литературе.

Верну ли я ханство или останусь одиноким бродягой - я твой анда навсегда.

Похороны состоялись на другой день - Гоуэн как раз добрался до Нового Орлеана и вылетел оттуда самолетом, - а в Джефферсоне путь на кладбище проходит мимо тюрьмы, да и не только на кладбище, проходит под верхними зарешеченными окнами - общей арестантской и камер, откуда заключенные-негры - азартные игроки, торговцы самогоном, бродяги и убийца - могут смотреть вниз и любоваться, любоваться даже похоронами.

Ежели ты голоден, так накорми свою шею веревкой, - посоветовал аркебузир, - вон она болтается на виселице, предназначенной для бродяг .

Его рука схватила аспиратор, но, странно, приступ астмы не прекратился, как прекратился в тот день, когда он убежал от бродяги со сгнившим носом.

Хатклиф, видоизмененный байронический негодяй, -- странный темноволосый бродяга , найденный некоей семьей на улице и произносивший какую-то тарабарщину, пока не стал жить с приемными родителями, которых довел до могилы.

Он не тревожил Блейда уже неделю - с того момента, как высадил у крыльца беломраморной виллы нового главу Восточного Архипелага, приобретенного за сто пятьдесят золотых у четырехруких морских бродяг .

Из них было десять иудействующих, восемь плутов, которые были названы колдунами, три двоеженца, три богохульника, одна женщина-лицемерка, один бродяга , выдававший себя за служителя инквизиции, и две статуи.

На-ко, родимый, для сугреву, - вмешался Матвей и, приподняв бродягу , подал ему полный ковш бражного меду.

Таинственный бродяга появился во всем своем великолепии, в длинной рубахе, с котомочкой за плечами, с бурачком в одной руке и палкой в другой.

У министров, - сказал Бьернссон, - я гляжу, скоропортящаяся судьба, и чиновнику эта штука нужнее, чем бродяге .

Пока Бел Амор искал в себе пропавшую Неприкаянную Идею, раздались бурные аплодисменты - это бродяги и арестанты, инспектора Охраны Среды, пожарники, санитары и вахтовые работяги дружно зааплодировали - простой люд, как всегда, все понял быстрее любой правительственной комиссии: народ сообразил, что Бел Амор решил воспользоваться своим последним шансом: прикинуться самим господом Богом и под угрозой светопреставления заставить правительственную комиссию выпустить его из этого болота.

У часовенки тощий бродяга с вербочками четверть часа уговаривал Матрену Симанну, Секретовскую приживалку: -- Убеждаю вас, тетенька, как истинный христьянин.

Из ветреницы своевольной Я стала другом бедняка: Он из груди у музы школьной Ни капли не взял молока И жил бродяги бесприютней.

Другой на его месте послал бы за золотарями или в крайнем случае нанял бы за четвертинку какого-нибудь бродягу , а этот полез в выгребную яму сам, только синюю шинель скинул да саблю отстегнул.

Заметили ли вы, ваше высокопреподобие, когда мы пробивались сквозь толпу взбесившихся бродяг , бедного чертенка, которому ваш глухарь собирался размозжить голову о перила галереи королей?

Для большинства из нас понятие «бродяга» в 2020 году несет немного оскорбительный характер. Некоторые называют так людей, которые не занимаются ничем конкретным, постоянно путешествуют, создавая свою философию смысла жизни.

Если же говорить о воровском мире, то там называют «бродягой» лишь избранных заключенных, соответствующих определенным требованиям, которым очень повезло носить такой титул.

В этой статье мы подробнее рассмотрим, кто же такой «бродяга» по понятиям, какой он придерживается философии.

Кто такой «бродяга» в воровском мире? В криминальных понятиях «бродяга» – это заключенный, который всегда руководствуется определёнными принципами арестантской жизни.

«Бродяг» в тюрьме всегда избирают старосты . Он никогда не уступит администрации тюрьмы, если она желает как-либо нарушить привычный уклад жизни заключенных по понятиям.

«Бродяга» – это преступник с нерушимыми принципами, он никогда не нарушит свой арестантский долг.

Как правило, «бродягу» в тюрьме характеризует следующее:

• он выделяется среди других заключенных своей общительностью, «бродяга» доминирует в разговоре;
• он самоотверженно защищает права и интересы других заключенных;
• другие сокамерники с любыми вопросами обращаются к нему.

Кто такие «бродяги» в криминальном мире? Здесь «бродягами» называют людей, которые полностью преданы своим собратьям даже до смерти.

Как стать «бродягой» в тюрьме? Любой кандидат на статус «бродяги» должен соответствовать определенным требованиям. К примеру, «бродягой» не станет заключённый, который ранее отбывал службу в армии или работал в сфере обслуживания: социальным работником, поваром, официантом, дворником, таксистом и так далее.

Однако стоит признать, что в последнее время данные требования были упрощены, а некоторые даже и отменены. Кроме того, «бродяга» в тюрьме не работает и не занимает никакого официального поста в поддержку администрации – работником библиотеки, столовой (иначе его автоматически причислят к масти «козлов»).

«Бродяги» вправе распоряжаться остальными заключенными - собирать деньги для взяток администрации или на «грев». Также они должны позаботиться о том, чтобы нелегально снабжать тюрьму различными продуктами: чаем, колбасой, алкоголем и прочими вкусностями.

Именно «бродяга» может разрешить конфликты, которые нередко возникают между заключёнными. В таком случае решают все именно неписанные криминальные понятия.

При этом «понимающие» заключенные не станут обращаться в случае разгоревшегося спора к администрации тюрьмы, но только лишь к «бродягам» (или «блатным»).

В этой ситуации «бродяга» становится справедливым судьей: рассмотрев обоснованность обвинений, он примет решение о применении наказания или помиловании виновника.

Если же «бродяга» вынесет несправедливое решение с точки зрения других заключенных, то они могут его также привлечь к ответственности.

Даже не обладая даром убеждения или красноречия, с каждым недоброжелательно настроенным сокамерником можно договориться, предложив пойти на обоюдные уступки.

Однако если сосед по камере «бродяга», то уступать, нарушая закон воров, он не станет. Его девиз — жизнь «по понятиям» и, как правило, отступать от него он не будет, чего бы ему это не стоило.

Что значит фраза «понятия»? Это установленные и устно передаваемые правила жизни в не столь отдаленных местах — в тюрьме.

Крайне важно их знать и соблюдать всем, кто находится в заключении, применяя их, решаются или не допускаются споры и конфликты, а нарушение этих традиций строго карается вплоть до лишения жизни.

Интересная особенность жизни по понятиям в тюрьме: если на свободе воровать — это правильно, то в местах заключения воровство запрещено, там работает заповедь «не воруй».

Ключевые понятия в тюрьме сводятся к следующему:

• не будь стукачом;
• не кради у своих;
• не будь балаболом, то есть не пускай слова на ветер;
• угроза в чужой адрес должна быть осуществлена, иначе сам будешь наказан.

Запрещено перебивать и вмешиваться в чужой разговор или дело, если ты на это не имеешь права, свое мнение держи при себе, мат и вранье также не допустимы.

Итак, кто такой «бродяга» в тюрьме? Его взгляд на арестантскую жизнь полностью основан на неписанном кодексе чести воров в законе. «Бродяга» всегда внимательно относится к заключенным, которые только впервые попали в тюрьму.

Они делятся своим богатым криминальным и тюремным опытом, подробно разъясняют здешние порядки пребывания, умело приукрашивая романтику тюремных стен. И это было искренне, поскольку «бродяга» считает тюрьму своим родным домом, настоящей семьей. В этой большой «семье» «бродяга» считал себя отцом, у которого есть законное право диктовать свои правила поведения.

Примечательно, что известная татуировка «Не забуду мать родную» выражает ту теплоту и любовь, которые заключенные испытывают к тюрьме.

Таким образом, «бродяга» отказывался сотрудничать с администрацией, если речь шла о каких-либо нарушениях тюремных понятий.

Однако если они не были нарушены и можно было каким-либо образом улучшить или же попросту облегчить жизнь заключенных в тюрьме, то «бродяги» могли пойти на уступки администрации.

При этом днем «бродяги» создавали видимость, что полностью подчиняются требованиям администрации, но в ночное время они показывали другим заключенным свое истинное отношение к начальству тюрьмы – подкупали работников тюрем и каторг, чему последние не противились.

Приведем простой пример: начальство тюрьмы, ожидая приезда важной комиссии, хочет произвести хорошее впечатление строгого соблюдения режима. Конечно, для этого понадобится договориться о хорошем поведении с заключенными. Поэтому выбранный сотрудник тюрьмы начинает об этом беседу со смотрящим.

Заключенным не хочется, чтобы проходили постоянные проверки комиссий, если будут замечены любые нарушения в режиме содержания. Смотрящий решает позаботиться о примерном поведении заключенных.

Для этого в процессе проверки комиссии все заключенные должны спокойно сидеть в своих камерах, а в столовую ходить только в строевом порядке. В свою очередь, администрация тюрьмы обещает какие-либо улучшения условиях содержания заключенных или же выполняет какое-то их разумное пожелание.

Как правило, «бродяги» не станут противиться облегчениям условий проживания. Далее начальство может решить посадить в каждую камеру заключенного, который будет все им докладывать. Настоящий «бродяга» ни в коем случае не согласится на выполнение такого низкого задания.

Таким образом, «бродяга» призван нести в тюрьму воровской закон. В криминальном обществе он признан авторитетом, который пользуется всеобщим уважением.

«Бродяги» не выгодны начальству тюрем, поэтому их всячески хотят сломать либо как-то изолировать от других заключенных . Поэтому, как правило, за свои арестантские понятия и за соответствующий образ жизни «бродяги» постоянно страдают и теряют здоровье.

В результате огромной ответственности и постоянных стрессов большинство представителей этой масти стали зависимыми от наркотиков. Они могут быть слабыми физически, но сильные духом.

История тюремного мира царской России говорит нам о том, что арестанты в местах лишения свободы делились на касты-сословия. Одни из них занимали главенствующее положение, другие – положение подчиненное.

Существовали также категории арестантов, которые по тем или иным причинам (предательство, доносительство, неисполнение взятых на себя перед другими арестантами обязательств и т.д.) преследовались остальными осужденными но, при этом, в отдельные касты-сословия не объединялись.

Элиту тюремного мира России во второй половине ХIХ в., его правящую верхушку составляли так называемые «иваны». «Иваны », по свидетельству В.М. Дорошевича , представляли собой нечто вроде «рыцарского ордена».

«Иваны » держались особой компанией, стояли друг за друга и были неограниченными властелинами каторги; распоряжались жизнью и смертью; были законодателями, судьями и палачами; изрекали и приводили в исполнение приговоры – иногда смертные, всегда непреложные.

Общим, объединяющим началом для «иванов » было то, что они происходили из категории так называемых «бродяг ».

» составляли наиболее профессиональную часть преступного мира. Свое прозвище они получили за то, что, не имея постоянного места жительства (или же скрывая его при аресте) и уклоняясь от регистрации, они получали возможность неконтролируемого полицией передвижения по стране, занимаясь при этом совершением краж, грабежей и разбоев.

Будучи арестованными и привлекаемыми к уголовной ответственности, «бродяги » в отсутствии у них каких-либо устанавливающих личность документов, называли себя вымышленными именами («Иванами Ивановыми ») и заявляли суду, что места рождения и родственников они не помнят или не знают.

Вот как описывает свою встречу с «бродягой » исследователь мест лишения свободы России второй половины XIX века Д. Кеннан : «Кто вы такой?» — спросил я. «Я бродяга », отвечал он спокойно и серьезно. «Как вас зовут?». «», сказал он…».

Такой ловкий ход затруднял действия полиции по установлению всей преступной деятельности «бродяги » и позволял привлекать его к уголовной ответственности лишь за то преступление, за которое он был задержан в последний раз.

Кочевая жизнь «бродяги» была весьма удобна для профессиональных преступников еще и тем, что позволяла им не только скрывать свое преступное прошлое, но и «легализоваться» в обществе после побега из мест лишения свободы.

В случае задержания «бродяг » за какое-либо (иногда незначительное) преступление они получали возможность выправить себе документы на новое, придуманное ими имя и сменить свою старую преступную биографию на новую, более лояльную и законопослушную.

Таким образом, прозвище «бродяги » вполне отвечало образу жизни этой категории преступников. Следует учитывать, что слово «бродяги » подразумевает вольных и независимых людей, каковыми они, по сути, и являлись. Отсюда и берет начало извечное стремление их к свободной, вольной жизни.

Тюремные стены и неволя тяготят жизнь любого арестанта, но «бродяги » чаще других отваживались на совершение побегов из мест поселения, тюрем и каторги. Своих намерений о совершении побега они не скрывали от других арестантов, а зачастую и от начальства.

Вот, что пишет, характеризуя «бродяг » их современник, а заодно и товарищ по несчастью, бывший каторжанин Л. Мельшин : «Бродяги, вообще, являются сущим наказанием каждой партии.

Это люди, по преимуществу испорченные, не имеющие за душой, что называется, ni foi , ni loi , но они цепко держаться один за другого и составляют в партии настоящее государство в государстве.

Бродяга, по их мнению, высший титул для арестанта: он означает человека, которому дороже всего на свете воля, который ловок, умеет увернуться от всякой кары.

В плутовских глазах бродяги так и написано, что какой, мол, он непомнящий! Он не раз, мол, бывал уже «за морем», т. е. за Байкалом, в каторге, да вот не захотел покориться – ушёл! Впрочем, он и громко утверждает то же самое, в глаза самому начальству».

Сила духа, несгибаемость воли, чувство собственного достоинства, бесстрашие, отвага, безудержная отчаянность и удаль возвышали таких людей над толпой и делали их бесспорными предводителями среди всей арестантской массы.

Характеризуя одного из таких лидеров, Л.Мельшин пишет, что: «У Семенова, например, было в высшей степени развито чувство какого-то особенного, мрачного и, пожалуй, даже страшного человеческого достоинства, чувство своеобразной арестантской чести и товарищества…».

Ф.М. Достоевский в знаменитых «Записках из мертвого дома» отмечает: «В каторге было несколько человек, метивших на первенство, на знание всякого дела, на находчивость, на характер, на ум. Многие из таких действительно были люди умные, с характером и действительно достигали того, на что метили, то есть первенства и значительного нравственного влияния на своих товарищей».

Создав для себя исключительное положение в тюрьме, «бродяги » оказывали огромное моральное воздействие на других осужденных. Особенно велико было их влияние на новичков тюремной жизни из числа молодых, неопытных арестантов.

Они вводили арестанта в курс тюремной жизни и психологически примиряли человека с его новым положением. Всякие вопросы арестантской жизни с их стороны находили грамотное и вразумительное толкование.

Их философия и богатый жизненный опыт в местах лишения свободы успокаивали и привлекали к себе людей, впервые оказавшихся в тюрьме и испытавших от этого сильное душевное волнение, и даже отчаяние.

Все эти качества, а также оптимизм «бродяг » во взглядах на будущее, внушали молодым и неопытным арестантам чувство уверенности и спокойствия, вызывали с их стороны уважение и стремление к подражанию этим людям.

Говоря о таком самоназвании современных лидеров криминального мира, как «законники », «», необходимо отметить, что оно также берет свое начало из среды «бродяг ».

Словосочетание «бродяга-законник » употреблялось С.Максимовым при описании быта и нравов русской тюремной общины XIX века. «Бродяга-законник » хорошо знал не только законы Российской империи, но и способы ухода от них.

Не менее квалифицированно «законник» разбирался в законах тюремной общины. «Бродяга-законник » толковал эти законы и консультировал по ним других арестантов.

С. Максимов писал, что: «Около законников своих новичок-арестант, в весьма непродолжительное время становится тем, чем он должен быть, т.е. арестантом».

Тюремная община для «бродяг » и иных привычных преступников являлась суррогатом семьи, она заменяла им отца и мать, сестер и братьев. Только в тюремной общине «бродяги » и другие профессиональные преступники могли реализовать себя как члены социума.

Существующая среди уголовников поговорка «Тюрьма для меня – дом родной», а также упоминание тюрьмы в качестве Дома Нашего Общего в различного рода современной «воровской» переписке имеет глубокие исторические корни и не является бравадой.

Весьма распространенная в середине ХХ в. среди членов «воровских» сообществ татуировка «Не забуду мать родную», где под именем матери подразумевалась «воровская семья », лишний раз подтверждает, что наивысшей социально-значимой ценностью, для преступников-профессионалов, состоящих членами «воровских» сообществ и занимающих в них доминирующее положение, является их принадлежность к этому сообществу.

Чем больше человек был отторгнут от общества, от своих родных и близких, от своей семьи, чем больший срок лишения свободы определялся ему судом, тем родней и ближе становилась ему тюремная община.

Жизнь в ней позволяла заключенному заполнить социальную пустоту, возникшую у него вследствие отторжения от общества, от семьи. И чем сильнее было это отторжение, тем активнее проявлял себя такой арестант как член тюремной общины и занимал в ней более высокое положение.

Вот что пишет по этому поводу исследователь жизни и быта арестантов и тюрем Российской империи Н.Г. Брейтман : «Затем в тюрьме всегда преимущество отдается арестантами тем товарищам, которые больше находятся в заточении.

Такими арестантами являются бродяги, «варнаки», непомнящие родства «иваны », которые побывали и в Сибири, на каторге и чуть ли не во всех тюрьмах России, совершили множество побегов и т.д. Они чаще всего бывают «казаками », остальное коренное население тюрем относится к ним с почтением, они везде считаются хозяевами тюрем».

Действительно, эта категория арестантов жила в тюрьме как у себя дома, потому что за стенами тюремного замка у них не было определенного угла, и затем – они не питали надежды когда-либо расстаться с тюремной жизнью. Они смотрели на тюрьму как на свое законное помещение, словно созданное специально для их беспечного существования.

Значительное влияние на формирование тюремной общины оказал традиционный, общинно-патриархальный жизненный уклад российского народа.

Большинство тюремного населения тех времен составляло крестьянство. Осужденные к лишению свободы крестьяне везли с собой на поселение, в тюрьму или на каторгу жен, детей и весь свой домашний скарб, продав то, что увезти, было невозможно.

Те же, кто по каким-либо причинам был лишен возможности забрать с собой семью, вливались в общую тюремную артель. «Арестанты такую артель любят и без нее не только не ходят по этапам, но и не живут в тюрьмах»,- писал С.Максимов .

Артельные, общинные начала, столь характерные для крестьянской Руси, в условиях мест заключения трансформировались в такое специфическое явление, как тюремная община.

Для простого человека, для общества, для власти было нормальным, приемлемым и понятным общинное объединение во главе с выборным старостой будь то в деревне, на прииске, в тюрьме или другом месте.

Вот какими словами встречал очередной этап тюремный смотритель каторжной тюрьмы второй половины ХIХ века: «Арестантская артель признается законом, поэтому и я ее признаю. Выберите же себе общего старосту, четырех парашников, двух поваров и двух хлебопеков. Что же касается камерных старост и больничных служителей, то я сам их назначу».

В тюрьме при каждой камере имелся свой староста, который был обязан блюсти интересы ее обитателей. Кроме того, над всеми камерами назначался общий староста, с которым сносились в случае нужды камерные старосты.

Общетюремный староста входил в непосредственные сношения с тюремным начальством, и в такой постановке дела заключалась одна из причин сравнительного порядка в тюрьме.

С другой стороны, старосты несли ответственность перед тюремным начальством за происходящее в их камерах. Остальные арестанты были обязаны слушаться их и следовать их советам. Как правило, старосты избирались из числа «бродяг ». Такое положение вещей только усиливало их непререкаемый авторитет среди обитателей тюремного мира.

Исследуя личные качества предводителей тюремной артели Н.Г Брейтман приходит к выводу о том, что: «Избираются старосты из числа опытных, умных, обладающих сильными характерами, умеющих влиять на «шпану», разговаривать с ней, понимать её нужды».

Формально старосты-«бродяги » подчинялись администрации. Однако, будучи по своей природе людьми хитрыми и изворотливыми, артельные старосты лишь создавали видимость законопослушного поведения.

На самом же деле старосты подчинялись, прежде всего, неформальным правилам арестантского общежития, тюремным законам. Тюремные власти того и более поздних периодов неоднократно пытались использовать общинные, коллективистские начала среди преступников для обеспечения управляемости сообществом осужденных, их исправления и перевоспитания.

Однако эти попытки неизменно натыкались на сопротивление со стороны тюремной общины. Это сопротивление обусловливалось законами общины, запрещающими своим членам любые виды сотрудничества с администрацией мест лишения свободы.

Как пишет И.Я Фойницкий : «… для арестанта существует два начальства, с разными запросами, с различными задачами: начальство тюремное и начальство артельное – община. Подчиняясь первому наружным образом, он должен всецело принадлежать второму…».

Большинство исследователей мест лишения свободы России XIX века солидарны в своих выводах о том, что тюремная община является не только средством самоорганизации осужденных, но и активно противодействует тюремным порядкам и самому назначению тюрьмы как карательно-исправительного учреждения.

Так, например И.Я. Фойницкий полагал, что: «… община производит в тюрьме лишь весьма невыгодные для тюремных задач последствия, закрывая собою арестантов и выступая коллективною силою против распоряжений и мер начальства…».

По мнению этого автора только одиночная система содержания осужденных к лишению свободы позволяла: «… уничтожить арестантское товарищество, скрепляющее людей во имя преступления, дающее каждому члену новые силы для совершения нарушений по выходу из тюрьмы и для борьбы с тюремными порядками во время заключения».

Такой же точки зрения на сущность и цели деятельности тюремной общины придерживался и С. Максимов . По его мнению, для русского человека характерно организованное противоборство гнету и насилию, которые являются неизбежными спутниками любой уголовно-исполнительной системы.

«Противоборство это, — считает С. Максимов , заключается в так называемой артели тюремной, в арестантской общине». Автор полагает, что всем своим составом тюремная община противодействует всяким начинаниям, направленным к благой цели направления. Аналогичной точки зрения на тюремную общину придерживался и Н.М. Ядринцев .

Признавая антагонизм между тюремной общиной и администрацией мест лишения свободы, он писал, что: «Для ведения заговоров против начальства, для ограждения своих льгот они еще теснее организовались, и демократическая община арестантов во имя общего интереса подчиняет совершенно своих членов своей власти».

Таким образом, большинство исследователей русской тюремной общины того периода сходились во мнении о том, что артельное начало желательно только среди свободного и правопослушного населения Российской империи.

В условиях лишения свободы, объединение осужденных в общину имеет массу таких сторон, которые заставляют отрицательно отнестись к его существованию за тюремными стенами.

Однако, общинную модель организации самоуправления среди осужденных поддерживала и одобряла, с одной стороны администрация тюрем, а с другой – непререкаемый авторитет, которым пользовались ее лидеры в преступном мире.

Вместе с тем, несмотря на внешнюю привлекательность, ее главный недостаток заключался в психологии самих «бродяг », основанной на нравственных законах преступного мира. Квинтэссенцией их морали, их жизненным кредо являлось убеждение, будто от жизни необходимо брать все, что возможно, невзирая ни на какие запреты.

Вот как описывает внутренний мир «бродяги» его современник: «Одна красная полоса проходила через все его чувства, думы и вожделения: непримиримая ненависть ко всем существующим традициям и порядкам, начиная с экономических и кончая религиозно-нравственными, ко всему, что клало хоть малейшую узду на его непокорную волю и неудержимую жажду наслаждений… «Наплюй на закон, на веру, на мнение общества, режь, грабь и живи во всю» таков был девиз этого Стеньки Разина наших времен…».

«Бродяги», будучи пожизненными преступниками и в тюрьме оставались ими же. Обладая большой внутренней силой, они продолжали быть людьми развращенными, не видевшими ничего плохого в совершенных ими преступлениях.

Развращены «бродяги » были и той фактической властью, которой их облекала администрация мест лишения свободы и тюремное сообщество. Добро в их понимании олицетворялось с их личной выгодой, пользой для себя и остальных «бродяг ».

Зло заключалось во всем, что препятствовало им получать от жизни какие бы то ни было блага. В тюрьме был прав тот, на чьей стороне сила. А сила, подкрепленная авторитетом, была на стороне «бродяг ». Доходные места тюремных и камерных старост «бродяги » использовали как средство своего личного обогащения и получения всяческих выгод.

«Бродяги – царьки в арестантском мире, они вертят артелью, как хотят, потому что действуют дружно. Они занимают все хлебные, доходные места: они старосты и подстаросты, повара, хлебопеки, больничные служители, майданщики, они все и везде.

В качестве старост они не додают кормовых, продают места на подводах; в качестве поваров крадут мясо из общего котла и раздают его своей шайке, а несчастную кобылку кормят помоями, которые не всякая свинья станет есть; больничные служители — «бродяги » морят голодом своих пациентов, обворовывают и часто прямо отправляют на тот свет, если это оказывается выгодным.

Узнав, что у кого-нибудь из кобылки есть деньги, зашитые в «ошкуре » (в поясе), они подкарауливают его в уединенном месте, хватают среди белого дня за горло и грабят».

«Бродяги» — «майданщики» наживались на нелегальной торговле продуктами, водкой и организацией азартных игр «под интерес». При этом они фактически закабаляли своих должников, обирая их до нитки.

На каторге эта процедура называлась «свадьбой». Зачастую такие «свадьбы» планировались совместно «нанимателями», «майданщиками » и другими «бродягами » заранее. В результате этого будущая жертва умышленно спаивалась и мошеннически обыгрывалась в карты.

После «свадьбы» осужденные-должники переходили в разряд так называемых «сухарников». «Наниматель отныне — его хозяин. Если «сухарник» вздумал бы заявить о «свадьбе» по начальству и засыпать хозяина – он будет убит. Другого наказания за это каторга не знает».

Аморальность поведения «бродяг » проявлялась и в том, что они, находясь в этапных тюрьмах, нередко насильно завладевали чужими женами, идущими вслед за своими мужьями на каторгу. Если же муж пытался этому сопротивляться, то арестанты из ближайшего окружения «бродяги » жестоко избивали его.

Остальные арестанты, из-за боязни мести со стороны «бродяг», в это дело предпочитали не вмешиваться. Вследствие своей дружности и организованности «бродяги » занимали в камерах этапных тюрем самые хорошие места, располагаясь на нарах подальше от дверей и тюремной «параши»

Староста-«бродяга », по обычаю, впускаемый в камеру раньше всех, еще до окончания поименной проверки и пересчета, вновь прибывших арестантов, занимал для своих товарищей теплые места, а каторжная «кобылка» ютилась большей частью под нарами, на голом полу, в грязи, темноте и холоде.

По своей сути, тюремные артели рассматриваемого периода представляли собой разбойничьи шайки, во главе которых находились старосты-«бродяги ». Ввиду того, что эти шайки находились в тюрьме, под присмотром администрации, они не могли причинить вреда населению Российской империи.

Вместе с тем администрация не только ни прилагала каких-либо усилий по нейтрализации и пресечению беспредела «бродяг» в отношении остальной каторжной «шпаны», но, зачастую и потакала им. Данный факт подтверждают и исследования Сахалинской каторги, проведенные В.М. Дорошевичем.

«В силу отчасти чувства самосохранения, отчасти по другим побуждениям, эти низко стоящие на нравственном уровне и безграмотные надзиратели являются потатчиками именно для худших элементов каторги: «Иванов», майданщиков, шулеров – «игроков», «отцов», и смело можно сказать, что только благодаря надзирателям эти «господа» каторги имеют возможность держать в такой кабале бедную, загнанную «шпанку».

Необходимо сказать о том, что в тюрьмах того периода широко процветало взяточничество, в основном среди младшего и среднего надзирательского звена. Жизнь в тюрьме разделялась на дневную и на ночную.

Дневная жизнь была менее насыщена событиями, чем ночная. Днем арестанты вели себя тихо и редко предпринимали что-либо серьезное. «Днем придумывают и изобретают то, что приводят в исполнение ночью. Днем «блатуются » часовые и надзиратели, которые оказывают арестантам разные мелкие услуги, заключенные приносят в камеру табак, водку и т.д.

Таким «сблатованным » платят за услуги деньгами. «Шпане » нужно, чтобы надзиратель один раз взял «бабки», и тогда он уже в их руках, его услугами тюрьма обеспечена».

Противодействие преступным проявлением в местах лишения свободы в XIX в. сводилось, как правило, к функции охраны и надзора за поведением осужденных. Единственные усилия, к которым прибегало государство при организации исполнения наказания в виде лишения свободы – это обеспечение мер к предотвращению побегов.

На этом миссия государственной опеки тюремной сферы считалась исчерпанной. Оперативно-розыскной процесс в тюрьмах того периода осуществлялся в основном путем проведения с задержанными преступниками бесед разведывательного характера, использования среди арестантов полицейской агентуры в осведомительских целях.

В каторжных тюрьмах, расположенных вдали от губернских городов, полицейских участков и жандармских отделений оперативно-розыскной процесс среди осужденных какой-либо четкой системы не имел, законодательно регламентирован не был.

Начальники тюрем, как правило, бывшие военные, не придавали особого значения оперативно-розыскной функции. В случаях каких-либо правонарушений со стороны осужденных они ограничивались мерами дисциплинарного характера, и всецело полагались на крепость стен, замков и решеток.

Власть «бродяг» среди осужденных была безграничной и со стороны администрации никак не контролируемой. В конце XIX века ситуация в тюрьмах и на каторге стала меняться не в пользу «бродяг».

Во-первых, каторжная «кобылка », доведенная до отчаяния невыносимым беспределом со стороны «бродяг », начала поднимать голову. В Томской пересыльной тюрьме, где порою собиралось до трех тысяч арестантов одновременно, несколько раз происходили страшные избиения «бродяг».

По некоторым данным, во время происходивших там массовых беспорядков в середине 80-х годов XIX в. было убито и покалечено арестантами около пятидесяти «бродяг ». В этот же период активно начала вмешиваться во внутреннюю жизнь арестантов и тюремная администрация, заняв позицию решительного противостояния засилью «бродяг » над остальными осужденными.

Во многих тюрьмах «бродягам» было запрещено занимать какие-либо артельные должности. Таким образом, «бродяги » лишались официальных властных полномочий и устранялись от формального руководства арестантской общиной.

В то же время и российский законодатель, осознав, по всей видимости, социальную опасность, которую таили в себе «бродяги» и их сообщества, нормативно закрепил в 1878 году положение о том, что «бродяга » подлежал обязательному направлению на каторгу.

Из каторги тысячи российских беспаспортных «бродяг » пересылались на Сахалин, где и находили себе последний приют. Таким образом, многовековой идеологический антагонизм между лидерами преступного мира, государством и обществом нашел свое дальнейшее материальное воплощение.

Оно заключалось, во-первых, в выработке и законодательном закреплении мер репрессивного характера по отношению к «бродягам » со стороны государства; во-вторых, в массовых выступлениях осужденных против бесчеловечной политики «бродяг» направленной против своего же брата арестанта.

Нередко эти массовые выступления заканчивались избиением и даже убийством «бродяг ». Справедливости ради надо отметить, что они, не смотря на это, не утеряли своего главенствующего положения в тюремной общине, по-прежнему оставаясь «князьями» преступного мира, с той лишь разницей, что стали осуществлять свои противоправные и аморальные проступки скрытно и в основном чужими руками.

Для этого в окружении «бродяг» всегда находилась пара-тройка арестантов, готовых выполнить любое их желание за оказываемое покровительство.

Это подтверждается и письменными свидетельствами Л. Мельшина : «Впрочем, я вообще замечал, что тюремные поводыри, «иваны » и «глоты» ограничиваются в большинстве случаев тем только, что вносят материальные пожертвования и стоят на стреме, «карауля» надзирателей, в огонь же опасности лезут всегда люди, играющие в тюрьме самую незначительную роль и даже служащие предметом общих насмешек».

В целом ситуация в тюрьмах Российской империи конца XIX-начала XX веков характеризовалась тем, что государство стало выделять «бродяг » из общей массы преступников как наиболее опасную ее часть и ужесточать свою политику по отношению к ним.

Октябрьский переворот 1917 г. и последовавший за ним глубокий экономический и политический кризис власти, резкое падение уровня жизни населения, гражданская война, атеистическая политика, проводимая большевиками, привели к массовому падению нравственности, кризису духовности россиян.

Как всякий экономический и политический кризис, он повлек за собой небывалый рост преступности. Из тюрем, каторги и поселений в массовом порядке освобождался уголовный элемент.

Впрочем и сами новые правители, в большинстве своем, состояли из людей с богатым криминальным прошлым, не понаслышке знавшими традиции и обычаи тюремного мира.

Так, например, первый глава Советского государства год и два месяца просидел в тюрьме 9 декабря 1895 года был арестован, год и два месяца просидел в тюрьме, а затем на три года был сослан в село Шушенское Минусинского уезда.

Другой советский правитель И.В. Сталин с 1902 по1917 г. семь раз арестовывался царскими властями, шесть раз был в ссылке, откуда четыре раза бежал.

В этот период многие «бродяги » получили долгожданную свободу и незамедлительно вернулись к своему прежнему преступному ремеслу. Уголовный мир начал активно пополняться преступниками новой формации: спекулянтами, бандитами, контрреволюционерами. Большинство населения было лишено постоянного места работы.

Кражи, спекуляции, грабежи стали средством к существованию многих и многих тысяч до того законопослушных граждан. Всеобщее падение нравов привело к тому, что преступный образ жизни для многих не стал подлежать моральному запрету и становился обычным источником доходов. Произошла массовая криминализация населения.

» с удивлением обнаружили, что воровство и разбой перестали быть только их профессией. В тюремном мире как в капле воды отражались все события, происходящие в обществе того периода. Наступил кризис власти и у старых тюремных сидельцев «бродяг ».

Серьезную конкуренцию им составляли новые, молодые, дерзкие, не признающие никаких законов и никакой власти, кроме власти силы преступники. Однако «бродяги» не собирались никому уступать своих позиций. «Они лучше других ориентировались в условиях изоляции от общества.

Их объединяли между собой многовековые «ценности» преступного мира. И более всего им помогала в этом «истинная вера», «старые заветы»». Исследователь уголовно-исполнительной системы России М.Г. Детков пишет, что: «В отдельных местах заключения сохранились и стали себя активно проявлять так называемые «Иваны », которые, образуя сплоченные группы, с их помощью предприняли попытки терроризировать неугодных им заключенных, устраивать суд и расправу над ними на основе своего «обычного права»».

После того, как прошла «революционная эйфория», государство начало наводить в стране порядок. Прежде всего, это выразилось в усилении мер репрессивного воздействия по отношению к преступной среде и ее лидерам. Профессиональные преступники всех категорий, бандиты, спекулянты, воры, контрреволюционеры и другой «классово чуждый элемент» изолировались во вновь созданные места заключения.

Существовавшая система тюрем с трудом справлялась с хлынувшим туда потоком заключенных. В центральных и других крупных городах Советской Республики «наиболее злостный контингент населения тюрем представляют собою разного рода бандиты, грабители, воры, рецидивисты, шантажисты и прочие «исты», именуемые на тюремном жаргоне «тюремной шпаной»…где они, нисколько не изолированные от внешнего мира, имеют полные и точные сведения о всех своих собратьях по оружию и их деятельности, живут своим мирком…

Все они люди своего круга со своими правилами и взглядами на жизнь, со своей своеобразной идеологией, ненормальной, больной, но заразной и морально разлагающей других, еще не успевших пойти по этой торной дорожке».

Положение усугублялось и тем, что никакой работы, в том числе оперативно-розыскного характера, с заключенными практически не осуществлялось. Роль администрации тюрем, как и в прошлые времена, сводилась к охране арестованных и осужденных.

Внутренняя тюремная жизнь повсеместно регулировалась самими заключенными. По-прежнему тюремную общину возглавляли наиболее опытные и пользующиеся авторитетом преступники, подчинявшие себе остальных заключенных. Появление в местах лишения свободы лидеров новой формации, зачастую с политическим «оттенком», обусловило противостояние представителей старых и новых тюремных порядков.

Как полагает исследователь «воровской» среды В.М. Анисимков : «Старые « авторитеты» и преступники «новой формации» постоянно конфликтовали – боролись за сферы влияния. Последние часто получали название «жиганы».

И если раньше «жиганам » отводилась весьма скромная роль «провинившихся », то теперь они не только стали быстро перенимать традиции и обычаи «авторитетов », но интенсивно вырабатывать и свои собственные». Следует особо отметить тот факт, что высокая степень политизации общества коснулась и уголовного мира. Это нашло свое выражение в том, что всякая противоправная деятельность расценивалась преступными авторитетами новой формации как форма противодействия государству рабочих и крестьян.

Произошла политизация и преступных «законов », по которым жила тюремная элита. Теперь каждый член сообщества не имел права служить в армии, работать, занимать общественные или иные административно-распорядительные должности, в том числе и в местах лишения свободы.

Таким образом, «жиганы » и их лидеры приобрели статус «идейных» преступников. Свою деятельность они преподносили как выражение несогласия и протест против Советской власти. Особенно ярко это проявлялось в создании банд. Они организовывались и пополнялись людьми, пострадавшими от новой власти или недовольными ей.

Политические мотивы мгновенно превращались в уголовные формы выражения. Наряду с этим в местах лишения свободы власть возвращалась в руки «бродяг », которые были более закаленными, опытными и сплоченными лидерами преступного мира нежели «жиганы»

К «бродягам » примкнули и остальные потомственные профессиональные преступники с богатым дореволюционным прошлым, не желавшие изменять многовековым арестантским традициям, обычаям и законам.