Где находится остров Шпицберген. Остров Шпицберген кому принадлежит? Страж Полярной Звезды

Многие века Россия оставалась почти полностью отрезанной от морей: у страны был единственный выход лишь к северному Белому морю. Но суровые природные условия не мешали смелым мореходам — русским поморам — совершать дерзкие путешествия к далеким приполярным островам и землям.

Еще в XII в. на берегах Белого моря появились первые русские люди — новгородцы. Леса этого северного края были богаты пушным зверьем, а море изобиловало рыбой и морскими животными. Особенно ценной добычей считались моржи — в ход шли и шкуры, и мясо, и клыки. Но кроме промысла новгородцами двигало, конечно, и вечное человеческое стремление исследовать неизведанные земли.

Поморы добывали белых медведей, тюленей, моржей, оленей, китов, ловили рыбу, собирали гагачий пух

Постепенно на побережье рядом с жилищами коренных жителей, карелов и саамов , начали строиться русские селения, жителей которых позже назвали поморами — «живущими по морю», а весь этот край Поморским берегом. С XII по XV в. побережье Белого моря было колонией Великого Новгорода, хотя сюда потянулись свободолюбивые люди и из других русских земель. Со временем поморы стали не только охотниками, рыболовами и добытчиками морского зверя, но и искусными корабелами.

Поморы выходили в море на деревянных ладьях, карбасах, шняках, но самыми лучшими судами были кочи, специально предназначенные для долгих плаваний и не боявшиеся льдов. Конструкция этих маленьких парусных суденышек совершенствовалась веками. Деревянный корпус коча имел особую округлую форму, которая успешно выдерживала ледовое сжатие, а простые прямые паруса позволяли поморскому кораблю лавировать по ветру и против него не хуже многомачтовых фрегатов. За века поморские мореходы накопили огромный опыт плаваний и по чистой воде, и среди льдов. Они знали компас, который называли «маточкой». От отца к сыну передавались рукописные лоции и карты.

Обычно кочи были одномачтовыми, однако иной раз поморы строили суда с двумя мачтами

Первые плавания поморы совершали вдоль берегов. В лоции они записывали подходящие для стоянок бухты и другие приметные места, сведения о течениях и ветрах, состоянии льдов. В конце концов, обогнув Кольский полуостров, русские мореходы добрались до северных берегов Скандинавии. Довольно далеко от них, еще севернее, лежали острова архипелага Шпицберген, но и сюда во второй половине XV в. поморы разведали путь, отважившись на плавание среди льдов. На скалистых берегах Шпицбергена, изрезанных фьордами и большей частью покрытых ледниками, они не раз оставались на зимовки, дожидаясь благоприятных условий для возвращения на родину с промысловой добычей. Сами поморы называли Шпицберген Грумантом. Уже в XX в. археологи обнаружили на этих полярных островах следы поморских домов и деревянные предметы, на которых вырезаны имена поморов-первопроходцев.

Многие века Россия оставалась почти полностью отрезанной от морей: у страны был единственный выход лишь к северному Белому морю. Но суровые природные условия не мешали смелым мореходам —...

Многие века Россия оставалась почти полностью отрезанной от морей: у страны был единственный выход лишь к северному Белому морю. Но суровые природные условия не мешали смелым мореходам — русским поморам — совершать дерзкие путешествия к далеким приполярным островам и землям. Еще в XII в. на берегах Белого моря появились первые русские люди — новгородцы.

Леса этого северного края были богаты пушным зверьем, а море изобиловало рыбой и морскими животными. Особенно ценной добычей считались моржи — в ход шли и шкуры, и мясо, и клыки. Но кроме промысла новгородцами двигало, конечно, и вечное человеческое стремление исследовать неизведанные земли.

Поморы добывали белых медведей, тюленей, моржей, оленей, китов, ловили рыбу, собирали гагачий пух

Постепенно на побережье рядом с жилищами коренных жителей, карелов и саамов, начали строиться русские селения, жителей которых позже назвали поморами — «живущими по морю», а весь этот край Поморским берегом. С XII по XV в. побережье Белого моря было колонией Великого Новгорода, хотя сюда потянулись свободолюбивые люди и из других русских земель. Со временем поморы стали не только охотниками, рыболовами и добытчиками морского зверя, но и искусными корабелами.

Поморы выходили в море на деревянных ладьях, карбасах, шняках, но самыми лучшими судами были кочи, специально предназначенные для долгих плаваний и не боявшиеся льдов. Конструкция этих маленьких парусных суденышек совершенствовалась веками.

Деревянный корпус коча имел особую округлую форму, которая успешно выдерживала ледовое сжатие, а простые прямые паруса позволяли поморскому кораблю лавировать по ветру и против него не хуже многомачтовых фрегатов. За века поморские мореходы накопили огромный опыт плаваний и по чистой воде, и среди льдов. Они знали компас, который называли «маточкой». От отца к сыну передавались рукописные лоции и карты.

Обычно кочи были одномачтовыми, однако иной раз поморы строили суда с двумя мачтами

Первые плавания поморы совершали вдоль берегов. В лоции они записывали подходящие для стоянок бухты и другие приметные места, сведения о течениях и ветрах, состоянии льдов. В конце концов, обогнув Кольский полуостров, русские мореходы добрались до северных берегов Скандинавии. Довольно далеко от них, еще севернее, лежали острова архипелага Шпицберген, но и сюда во второй половине XV в. поморы разведали путь, отважившись на плавание среди льдов. На скалистых берегах Шпицбергена, изрезанных фьордами и большей частью покрытых ледниками, они не раз оставались на зимовки, дожидаясь благоприятных условий для возвращения на родину с промысловой добычей. Сами поморы называли Шпицберген Грумантом. Уже в XX в. археологи обнаружили на этих полярных островах следы поморских домов и деревянные предметы, на которых вырезаны имена поморов-первопроходцев.

Оставив позади мыс Канин Нос, поморские кочи выходили из Белого в Баренцево море. К XVI в. поморским кормщикам была известна Новая Земля, за которой начиналось Карское море, они открыли полуостров Ямал и Обскую губу. Таким образом, именно мореходы-поморы стали первыми исследователями Северного Ледовитого океана. А их судостроительный опыт пригодился потом многим. Например, первыми кораблями, прошедшими в середине XVII в. проливом между Азией и Америкой, были кочи. Некоторые русские землепроходцы того времени тоже были родом из Поморья, но рассказ об этих отважных людях и их открытиях еще впереди.

В восточном направлении поморы открыли полуостров Канин. В XIII в. поморы плавали вдоль Кольского полуострова, выходили к норвежским землям. Поскольку плавания поморов не всегда носили мирный характер, норвежцы держали стражу для охраны восточных морских границ. В восточном направлении поморы открыли полуостров Канин, а затем — острова Колгуев и Вайгач. Предполагают, что в это же время северные мореплаватели впервые побывали на Новой Земле. Примерно в XIII в. первые поморы могли достигнуть острова Грумант (Шпицберген). К XIV в. относятся плавания Амоса Коровинича вокруг Скандинавского полуострова на Балтику. Для дальних морских походов постепенно создавался новый тип судна — коч. По-видимому, около XIV в. поморы для ориентировки на море изобрели ветромет и стали широко им пользоваться. Этот простой прибор представлял собой деревянный диск, в который вставляли деревянные стержни: один в середине и 32 по окружности. Главные румбы назывались: сивер, веток, полуденник, западник. Пеленгуя ветрометом специально установленные на берегу знаки (боковая сторона их совпадала с линией север-юг), поморы определяли курс судна. Вдали от берегов курс узнавали в полдень по солнцу, а ночью — по Полярной звезде. Совершенствование технических средств мореплавания активно продолжалось в последующие столетия. В 1462-1505 гг. при великом князе московском и всея Руси Иване III завершилось объединение русских княжеств в единое государство. В 1480 г. русские земли были окончательно освобождены от монголо-татарского ига. Победы над ливонскими, литовскими и польскими завоевателями способствовали признанию Руси другими европейскими государствами.

В XV в. русскими было предпринято несколько экспедиций из Белого моря в восточном и западном направлениях. Известны морские направления Ивана Новгородца по Белому, Баренцеву, Карскому морям и на Балтику.
Во второй половине XV в. поморы, занимаясь промыслом рыбы и морского зверя, все дальше и дальше уходили на восток. Достигнув острова Вайгач, моряки-промышленники через проливы Карские Ворота и Югорский Шар выходили в Карское море, а затем, продвигаясь по рекам полуострова Ямал, добирались до Обской губы, где вели торговлю с ненцами и хантами. В устье реки Таз поморы основали небольшие торговые фактории. Можно считать, что в XV в. морские пути по Белому морю и вдоль побережья Карского моря до Обской губы были надежно освоены.
В 1466-1473 гг. состоялось знаменитое путешествие в Индию тверского купца Афанасия Никитина. Значительная часть путешествия прошла на кораблях по Каспийскому морю и Индийскому океану. На обратном пути из Индии в Россию путешественник на торговом судне пересек Черное море. Путевые записи Афанасия Никитина «Хождение за три моря» имели для того времени большую научную ценность. В 1496 г. из Архангельска к берегам Скандинавского полуострова в Данию совершил плавание русский посол Григорий Истома. С товарищами он вышел из Архангельска на четырех судах, миновал Белое море* обогнул Кольский полуостров и уже из Тронхейма продолжал путь по суше. Григорий Истома составил подробное описание народов Кольского полуострова, рассказал об условиях плавания и о характере приливно-отливных течений в этом районе Ледовитого океана. Таким образом, он значительно опередил «открытие» этих районов англичанами и голландцами, сделанное лишь в шестнадцатом столетии.
В середине XVв. Турция завоевала берега Азовского, Черного и восточной части Средиземного морей, что значительно осложнило торговые связи европейских государств со странами Востока. Торговые пути в Индию и Китай оказались в руках турок, установивших огромные торговые пошлины. Торговля с Востоком через Сирию и Египет стала крайне невыгодной. Венеция и Генуя — крупнейшие торговые центры на юге Европы — постепенно пришли в упадок. Возникла настоятельная необходимость поисков новых путей для торговли с восточными странами. Наиболее подготовленной к осуществлению этих поисков оказалась Португалия. В 1471г. португальские мореплаватели достигли и пересекли экватор. В 1487г. экспедиция во главе с Бартоломеу Диасом (ок. 1450-1500 гг.) прошла вдоль западных берегов Африки и 3 февраля 1488 г. достигла южной части Африканского материка, названной впоследствии мысом Доброй Надежды. Выдающийся мореплаватель Христофор Колумб родился в 1451 г. в Генуе. С 1476 по 1485 г. он жил в Португалии, участвовал в нескольких морских экспедициях. Колумб составил смелый проект плавания в Азию западным путем, но португальский король признал проект несостоятельным. Тогда Колумб отправился в Испанию, где его настойчивость увенчалась успехом: он добился организации морской экспедиции для достижения Индии и Китая через Атлантику; в случае удачи ему был обещан титул адмирала и вице — короля всех земель, которые будут открыты при плавании.
3 августа 1492 г. каравеллы «Санта-Мария» водоизмещением до 130 тонн, «Нинья» — до 60 тонн и «Пинта» — до 90 тонн вышли из Палоса. Общая численность экипажа всех трех каравелл составляла 90 человек. Экспедиция благополучно пересекла Атлантику и на рассвете 12 октября открыла остров, названный Сан-Сальвадор (Багамские острова), что означало «спаситель». Главный интерес для путешественников представляло золото. Следуя указаниям местных жителей, мореплаватели открыли и обследовали еще несколько островов, а 28 октября флотилия достигла острова Куба. Продолжая плавание, Колумб через некоторое время достиг острова, названного им Эспаньолой (Гаити), и основал там колонию. Через три месяца Колумб 16 января 1493 г. вышел в обратный путь и 15 марта вернулся в Испанию. Экспедиция не принесла ожидаемых сказочных богатств, и Колумбу пришлось проявить немало изворотливости, чтобы соответствующим образом приукрасить коммерческие результаты своего плавания и пробудить интерес к дальнейшему освоению и закреплению открытых земель, которые он принял за часть восточной Азии.

Древние предания и летописи поведали людям о том, что путь на Далекий Север прокладывался мореходами сотни лет. Вероятно, в водах «Студеного моря» бывали легкие корабли норманнов около 1000 лет назад. Но достоверных сведений об этом не сохранилось. Русские летописи говорят, что сотни лет тому назад по суровым водам этого моря ходили поморы — поселенцы на берегах Белого моря и Кольского п-ва из новгородцев. Смелые, свободные от крепостного ига, новгородские крестьяне объединялись в дружины и шли в неизведанные края за драгоценной пушниной, на промысел рыбы и морского зверя.

До далеких берегов Белого моря не дотягивались цепкие руки бояр и государевых слуг. Простой народ уходил на Север не только с земель Великого Новгорода. Сюда бежали крестьяне из центральных и северо-западных районов страны, чтобы избавиться от господского гнета, непосильных поборов и долговой кабалы.

В XII—XV вв. новгородцы разведали и освоили побережье Кольского п-ва, берега Белого моря. Они строили крепкие суда и ходили далеко от своих селений по морям Арктики.

Поморы открыли острова Новую Землю, Колгуев, Медвежий, Шпицберген (тогда этот архипелаг называли Землей Груманта).

Нередко отважным поморам приходилось вставать на защиту освоенных ими земель, на которые стали зариться иностранцы.

Русский Север издавна был бойким торговым местом, куда стекались иностранные купцы из стран Западной Европы. Они скупали здесь драгоценную пушнину, жир и кожи морских животных, моржовые клыки и другие товары, которые доставлялись из Западной Сибири сушей, через полярный Урал, и морским путем.

В плаваниях на восток по «Ледовитому морю» западноевропейские путешественники, как правило, пользовались помощью русских мореходов. Первые русские лоцманы появились на Неве и Волхове еще во время Великого Новгорода.

Они назывались тогда корабельными вожаками («вожами»). На Севере в Поморье существовал даже специальный вожевой промысел и артели корабельных вожей.

Далеко в глубь морей заходили русские мореходы. На островах Арктики исследователи много раз находили остатки русских поморских зимовок и их промыслового снаряжения. Известен исследователям русского Севера помор Иван Старостин, много лет оседло живший на Груманте (Шпицберген). Освоен был русскими о-в Медвежий. Его северное побережье иностранцы даже называли «русским берегом».

Русские поморы положили начало новому виду мореплавания — ледовому. Они сумели исследовать не только Европейский Север, но также значительную часть азиатского побережья.

Изучение кораблей древних новгородцев и поморов, селившихся на Севере, показало, какими способностями и смекалкой обладали первые русские арктические мореходы.

Русская морская лодья XVI в. могла взять на борт 200 т груза. Это было трехмачтовое палубное судно с прямыми парусами. Для плавания по Белому морю обычно предназначалась лодья меньших размеров, с палубой и двумя мачтами. Поморы плавали на судах и других типов. Самый древний корабль — это кочмара, или коч,— трехмачтовое палубное судно. По конструкции коч очень напоминает лодью, только он меньше размером. Строили поморы и более простые типы судов: раньшины, шнеки и карбасы.

На некоторых типах судов поморы крепили обшивку к корпусу судна при помощи вицы— корней можжевельника. В отдельных случаях северные судостроители предпочитали вицу железным гвоздям, так как на опыте убедились, что она надежнее железа. Обшивка, пришитая вицей, была более водонепроницаема, чем скрепленная железными гвоздями. При плавании во льдах корпус судна расшатывался и в местах, где были гвозди, давал течь. Кроме того, гвозди быстро ржавели и разрушали обшивку. При деревянном же креплении вица, разбухая, почти совсем не пропускала воду. Доски обшивки, особым способом пришитые к каркасу судна, держались крепко.

Кроме можжевельника, материалом для деревянных «ниток» служила молоденькая тонкая ель высотой до полутора метров. Стволы таких елочек очищали от ветвей, перекручивали и сушили. Перед употреблением их распаривали. Такими «нитками» шилась лодья. Набор инструментов у мастера состоял обычно из топора, пилы, сверла, уровня и сажени, разбитой на аршины и вершки. Строились суда на берегу реки, вблизи дома заказчика. Тут же шестом на песке или в избе мелом на полу мастер делал чертеж и производил необходимые расчеты. Сначала строили каркас судна, который затем обшивали досками снаружи и внутри. Потом ставили и крепили высокие прямые мачты и настилали палубу.

Крупное судно — лодью артель плотников строила за одну зиму.

По указу Ивана Грозного для строительства кораблей на Белом море при Соловецком монастыре были сооружены первые большие верфи и даже сухой док.

В древние времена паруса на поморских судах иногда делали из замши — оленьей кожи, обработанной жиром морского зверя. На ременные снасти шла кожа морского зайца.

Лодьи имели плоское широкое днище и небольшую осадку, поэтому при плаваниях во льдах к «невиданным землицам» они не нуждались в специальных гаванях, для того чтобы скрыться от шторма или перезимовать. Порой поморам приходилось вытаскивать свои лодьи на лед или на берег. При всех этих достоинствах поморские суда имели и свои недостатки: они хуже, чем килевые суда, слушались руля, особенно при волнении.

Плавания по Ледовитому океану с его суровым климатом, нагромождениями льдов и неизвестными течениями были хорошей школой для мореходов. Выносливые и смелые, не страшась крепких морозов и сильных ветров, поморы смело пускались в далекие плавания по бурным волнам океана на своих небольших деревянных судах.

В повседневной борьбе со стихией поморы хорошо изучили «Студеное море». Они знали, что величина прилива и отлива связана с положением Луны на небе, и образно называли приливо-отливные явления «вздохами моря-океана».

«Грудь-то у него широкая, могучая, — говорили они,— как вздохнет, подымет грудь свою, тут прибыла вода: прилив, значит. Выдохнет — уходит вода: отлив наступает. Не часто дышит океан-батюшка: два раза вдохнет, два раза выдохнет — сутки пройдут».

Поморам известен был компас, который они называли маточкой. Время они издавна узнавали по солнцу и звездам.

Ветры, в зависимости от направления, они тоже называли по-своему. «Полуночником», например, назывался северо-восточный ветер; «шолонником» — ветер, дующий с юго-запада; «побережником» — северо-западный ветер; «обедником» — юго-восточный. Русские мореходы изучали не только ветры, но также течения, приливы и отливы, состояние льдов.

Они хорошо знали и применяли местные средства против заболевания цингой: ягоду морошку, ложечную траву, сырое мясо и теплую кровь животных. Северные мореходы с давних времен имели рукописные карты-чертежи и рукописные лоции, в которых кратко описывались морские берега, указывались выгодные и безопасные пути и наилучшее время для плавания судов.

Старейшие рукописные лоции имели такие заголовки: «Устав как суда водити», «Хода корабельные Русского Окиана-моря», «Ход Груманландской».

Плавание по Белому морю и Ледовитому океану вырабатывало сноровку, своеобразные приемы управления кораблем. Свой опыт поморы совершенствовали и передавали от поколения к поколению. Если, например, ветер сильно кренил лодью, грозя мгновенно опрокинуть ее, помор бросал в парус острый топор или нож, и тогда ветер разрывал парус в клочья, и лодья выравнивалась.

Северные мореходы издавна применяли ворвань как средство, успокаивающее волнения. На судах поморов всегда было в запасе несколько бочонков с тюленьим или нерпичьим жиром.

В 1771 г. известный русский академик И. И. Лепёхин так писал об этом: «Средство сие состоит в ворваньем сале, которое во время заплескивания судна льют в море, или пускают подле судна мешки, наполненные оным. Средство сие издревле нашим поморянам известно и за многие годы прежде было у них в употреблении, нежели европейские ведомства о сем средстве как некоем важном открытии были напечатаны». Северные мореходы-поморы были исследователями Ледовитого океана. Бесстрашно отправляясь в плавания по безвестным суровым морям, они совершали ценные географические открытия.

30.11.2014

«Тот, кто бороздит море, вступает в союз со счастьем, ему принадлежит мир, и он живёт, не сея, ибо море есть поле надежды». Слова, как рука друга. Это надпись, на могиле неизвестного моряка на одном из островов архипелага Грумант, который сейчас называют Шпицбергеном.

А территория, называемая Грумантом, уменьшилась до посёлка на острове. Грумант - это русское название архипелага. Интересно, что в русском языке легко прослеживается этимология слова «Шпицберген». Шпиц - spitz - спица (то же чередование, что и в слове Swen - швед), берег - брег - берг. «Переводят» немецкое название как острые горы или острый берег. Но слово Грумант для русского - как глубинный зов. Гром от срывающихся в море ледяных глыб. В русском языке около сотни названий разного вида льда, сейчас, правда, немного подзабытых. Чка - оторвавшаяся льдина.

Случайность ли, что русский лётчик с фамилией от этого слова, Валерий Чкалов, совершил первый в мире беспосадочный перелёт через Северный полюс. Форос (сейчас чаще произносят торос или торс, хотя в словах «форсмажорный» и «форс» сохраняется «ф») - вздыбившаяся льдина или скала. Тот, кто посетит крымский Форос, сразу увидит, что посёлок назван довольно точно. Грумана, или грума, - ледяная глыба, падающая в море. На островах уникальный климат. Там почти нет микробов, благодаря этому рукотворные вещи, постройки, биологические материалы сохраняются не просто хорошо, а очень хорошо.

Археологи нашли более ста русских поселений. Срубы, вещи, предметы промысла, навигационные ориентиры, множество русских надписей, культовые артефакты. Трогательные предметы быта, среди них шахматная доска с вырезанными именами: Иван Петров, Галаха Кабачев, Вапа Панова. В шахматной доске, может, и не было бы чего-нибудь особенного, это излюбленный досуг полярников и промысловиков, но датировка: 1556 год, лет за сорок до того, как Вильгельм Баренц «открыл» острова. Есть свидетельства, позволяющие учёным вести начало русских поселений на Груманте с Х века.

Странно, что при столь высокой сохранности артефактов на островах не обнаружено следов викингов. Но западноевропейцев понять можно. Для них, обласканных Гольфстримом, условия проживание на Шпицбергене - верх экстрима. Но что это народу, у которого треть государства, находится выше 60-ти градусов северной широты. Россия, единственная в мире, провела высадку своих десантников на лёд Арктики. Для русского, повидавшего приполярный Урал и Сибирь, Грумант - почти курорт. Кстати, туристический бизнес на Шпицбергене довольно развит.

Одно применение Шпицбергену Запад всё-таки нашёл, очень прагматичное. Такой природный холодильник. На острове создано хранилище природных семян растений, окультуренных и дикорастущих. Сейчас они лежат в одной из заброшенных угольных шахт, специально переоборудованной под эти цели. Запад пытается подстраховать себя от последствий генномодифицированного безобразия, которое всеми правдами и неправдами упорно распространяет в зависимых государствах. Предполагается, что скоро этот «Генетический банк» будет обладать во истину бесценной валютой.

А что русские? Они помогают норвежцам осваивать острова. Ведь Грумант сейчас под их протекторатом. Первое промысловое норвежское судно взяло курс на Шпицберген лишь в 1793 году. Половина его экипажа состояла из русских моряков. Но дальше самой южной части архипелага, острова Медвежий, норвежцы плыть не захотели. Надо сказать, норвежцы пытаются вести себя предусмотрительно с народом древних мореходов. Любой россиянин может посещать острова и работать на них без шенгенской или любой другой визы. Русским, как и медведям, виза не нужна. Белый медведь, даже на русской символике, хочет - направо идёт, хочет - налево.