Корабли российской империи в конце 19 века. Как российский императорский флот называл свои корабли

Всякая организация морской военной силы имеет конечной целью дать флоту гибкую структуру, отвечающую современному уровню развития техники, обеспечивающую возможность победы.

Активные силы флота в рассматриваемый период состояли из вооруженных артиллерией линейных кораблей и крейсеров, а также из снабженных минным оружием эскадренных миноносцев и подводных лодок.

Основное назначение линейных кораблей - нанесение главного удара в сражении. Линкоры образовывали соединение, сила которого зависела от мощи и сосредоточенности их артиллерийского огня.

Назначение броненосных (линейных) крейсеров - способствовать линейным кораблям в нанесении главного удара в эскадренном сражении. Легкие крейсера, обладая большой скоростью, вели стратегическую разведку и охраняли главные силы. В эскадренном сражении их назначение - действовать против миноносцев и транспортов противника. Назначение эскадренных миноносцев - минная атака, характерный элемент - скорость. В эскадренном сражении миноносцы угрозой минной атаки лишают противника маневренности и стремятся нанести минный удар.

Первоначальное назначение подводных лодок - борьба на позиции. Основное преимущество - скрытность, обеспечивающая внезапность действий. Ко времени мировой войны они получили большую самостоятельность действий.

В состав высшего морского соединения - эскадры - входили линейные корабли, броненосные крейсера, легкие крейсера и миноносцы. Организационно они составляли бригады (линейные, крейсерские) и дивизии (минные).

В зависимости от степени своей боеспособности суда военно-морского флота подразделялись на три разряда: действующий флот, первый и второй резервы .

В действующий флот зачислялись суда, удовлетворявшие современным боевым требованиям; для линейных кораблей и броненосных крейсеров предельным сроком пребывания в составе действующего флота считались десять лет со времени полной их готовности, крейсера же и минные суда оставались в действующем флоте «до тех пор, пока их элементы соответствуют условиям современности».

Суда действующего флота должны были всегда находиться в полной боевой готовности, т. е. иметь вполне исправную материальную часть, полный комплект команды, полное снабжение и ежегодно находиться в плавании, оставляя два месяца в году для отдыха личного состава и ремонта. Матросы, прежде чем попасть на эти суда, проходили обучение на судах резерва.

Отслужив положенный срок в действующем флоте, суда перечислялись в первый резерв, где линейные корабли и броненосные крейсера состояли еще десять лет, а более мелкие суда - до утраты боеспособности.

Суда первого резерва должны были быть готовы выйти в море и вступить в бой через 48 ч после получения приказа. Для этого они постоянно должны были иметь материальную часть в полной исправности, не менее двух третей комплекта нижних чинов, всех специалистов, не меньше половины младших механиков и врачей, командира, старшего офицера и старшего механика.

Такая комплектация именовалась комплектацией первого резерва. После мобилизации комплектация доводилась до полной и на этих судах.

Во второй резерв переходили суда, не удовлетворявшие требованиям действующего флота и первого резерва. Комплектовались они на одну треть (так называемая комплектация второго резерва).

Во время плавания на суда резервов назначались сверх положенного им, т. е. сокращенного, комплекта команды молодые матросы, ученики и инструкторы.

В декабре 1907 г. корабли русского флота были распределены по разрядам следующим образом.

I. Разряды кораблей в Балтийском море.

Суда действующего флота: линейные корабли «Цесаревич», «Слава», крейсер «Богатырь», 41 эскадренный миноносец, заградитель «Волга», 7 подводных лодок («Стерлядь», «Белуга», «Пескарь», «Сиг», «Карп», «Камбала», «Карась»), канонерская лодка «Хивинец», 2 учебных судна.

Суда первого резерва: линейный корабль «Император Александр II», крейсера «Аврора» и «Диана», 60 миноносцев, 10 миноносок с газовыми двигателями, канонерская лодка «Грозящий».

Суда второго резерва: 57 миноносок постройки 1878 г., 16 учебных судов (в их числе броненосцы старой постройки «Петр Великий», «Минин», «Герцог Эдинбургский»).

Суда, строящиеся и ремонтирующиеся: линкоры «Андрей Первозванный» и «Император Павел I», броненосные крейсера «Рюрик», «Громобой», «Рос-сия», крейсера «Баян», «Адмирал Макаров», «Паллада», «Олег», 8 эскадренных миноносцев, заградители «Амур» и «Енисей», подводные лодки «Окунь»-, «Макрель», «Кайман», «Крокодил», «Аллигатор», «Дракон», «Акула» и «Минога», канонерские лодки «Храбрый», «Гиляк», «Бобр», «Сивуч», «Кореец».

II. Разряды кораблей на Черном море.

Суда действующего флота: линейные корабли «Ростислав», «Пантелеймон» (бывший «Князь Потемкин Таврический», переименован 26 сентября 1905 г.), «Три святителя», крейсер «Память Меркурия», 29 эскадренных миноносцев, подводные лодки «Лосось» и «Судак».

В первом резерве: линейный корабль «Георгий Победоносец», 20 миноносцев, канонерские лодки «Запорожец», «Черноморец», «Донец», «Терек», «Кубанец», «Уралец» .

Во втором резерве: линейный корабль «Синоп», 3 учебных судна.

Суда, строящиеся и ремонтирующиеся: линейные корабли «Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Двенадцать апостолов», крейсер «Кагул», 4 эскадренных миноносца, заградитель «Буг».

III. Разряды кораблей на Тихом океане.

Суда действующего флота: крейсера «Аскольд», «Жемчуг», 7 эскадренных миноносцев, 9 миноносцев, подводные лодки «Дельфин», «Касатка», «Фельдмаршал граф Шереметьев», «Скат», «Налим», «Сом», «Щука», «Осетр», «Кефаль», «Бычок», «Плотва», «Палтус», «Форель», «Кета».

Первый резерв: 7 миноносцев, канонерская лодка «Манчжур».

Второй резерв: 3 миноносца постройки 1878 г.

Суда, строящиеся и ремонтирующиеся: 2 эскадренных миноносца, 2 миноносца, речные канонерские лодки «Орочанин», «Монгол», «Бурят», «Вогул», «Сибиряк», «Корел», «Киргиз», «Калмык», «Зырянин», «Вотяк».

IV. На Каспийском море - отряд особого назначения из двух миноносцев.

Накануне войны в состав Балтийской эскадры входили бригада из девяти линейных кораблей, бригада из семи броненосных крейсеров, две минные дивизии (85 эсминцев, миноносцы, миноноски), бригада из 29 подводных лодок, отряд из шести заградителей, тральщики и вспомогательные суда. К первому резерву была отнесена бригада из четырех крейсеров, ко второму - учебные отряды, водолазная партия, сводный резервный дивизион миноносцев, канонерские лодки и вспомогательные суда. Черноморский действующий флот имел бригаду линейных кораблей, четыре крейсера, минную дивизию, дивизион подводных лодок, заградители и транспортные суда. К первому резерву были отнесены линкор, канонерские лодки и посыльные суда. Ко второму - учебный отряд и партия тральщиков.

На северном морском театре военно-морских сил не существовало.

Наблюдение за побережьем вел посыльный корабль «Бакан», а охрану коммуникаций, по которым шла доставка вооружения и боеприпасов в Архангельский порт, несли английские и французские крейсера и вспомогательные суда .

В связи с развитием минного оружия, подводных лодок и на основе опыта русско-японской войны 10 октября 1907 г. классификация судов была изменена. Вместо броненосцев первые два класса кораблей именовались теперь линейными кораблями и броненосными крейсерами, был ликвидирован класс миноносок, появился новый класс - тральщиков.

При составлении судостроительных программ 1911 и 1912 гг. Морской генеральный штаб разработал также новую классификацию, утвержденную в июне 1915 г.:

1) линейные корабли,

2) линейные крейсеры,

3) крейсеры,

4) эскадренные миноносцы,

5) миноносцы,

6) подводные лодки,

7) заградители,

8) тральщики,

9) канонерские лодки, суда,

10) речные канонерские лодки,

11) учебные суда,

12) транспорты,

13) посыльные суда,

15) гидрографические суда,

16) портовые и крепостные,

17) блокшивы.

Затем классификация была дополнена 18-м классом (морские и портовые ледоколы) и 19-м (сетевые заградители).

В 1917 г. в особый класс были выделены сторожевые суда, сторожевые катера-тральщики. Каждая новая классификация отражала процесс технического развития военного флота.

Устойчивая классификация боевых и вспомогательных судов и отрядов.

Эскадра в полном составе состояла из дивизии линейных кораблей (8 кораблей), бригады броненосных крейсеров (4 крейсера), дивизии крейсеров (8 крейсеров), дивизии эскадренных миноносцев (36 эсминцев и один крейсер) и вспомогательных судов.

Более мелкими единицами являлись бригады: бригады линейных кораблей (4), броненосных крейсеров (4), крейсеров (4). Девять эскадренных миноносцев составляли дивизион, два дивизиона - бригаду, две бригады - дивизию, при которой состоял крейсер для ее начальника.

Наименьший состав эскадры включал по одной бригаде линейных кораблей, крейсеров и эсминцев. Менее же крупные соединения судов именовались отрядами .

В декабре 1913 г. было объявлено Положение о подводном плавании, установившее организацию подводного флота: отделение включало две подводные лодки водоизмещением в 300 т и более или три лодки меньшего водоизмещения, дивизион - два-четыре отделения, бригада - два дивизиона (если в том или ином море имелось три и более дивизионов, то они объединялись в дивизию).

Увеличение скорости хода, усиление мощности машин покупалось ценой ослабления броневой защиты, уменьшения калибра главной артиллерии с 305- до 254-мм и сокращения общего числа орудий.

В начале XX в. было признано необходимым увеличить водоизмещение кораблей и силу двигателей, чтобы обеспечить скорость хода до 18 узлов, а также восстановить мощность главной артиллерии, вооружив корабль 305-мм орудиями.

Из поражений русского флота на Дальнем Востоке сделали выводы все морские державы, и раньше всех Англия. Построенный в 1906 г. английский линейный корабль «Дредноут» имел невиданное водоизмещение - 20 тыс. т, его паровые турбины обладали мощностью в 23-24 тыс. сил и обеспечивали скорость хода 21 узел. Главное же состояло в том, что на корабле было установлено десять 305-мм орудий, расположенных в пяти башнях, и двадцать четыре - 76-мм, расположенных в виде открытых палубных установок. Усилена была и броневая защита (280 мм по бортам, до 150 мм на носу). Фирма «Виккерс» предложила русскому морскому ведомству проект корабля водоизмещением в 23 тыс. т, но Технический комитет не принял его: русские конструкторы самостоятельно спроектировали тип корабля, обладавшего более высокими боевыми качествами, чем «Дредноут». В 1908 г. под руководством А. Н. Крылова Балтийский завод разработал проект, который и был взят за основу. С 1909 по 1917 г. было построено семь вполне современных судов: четыре - для Балтийского флота и три - для Черноморского (один линкор остался недостроенным).

Новые корабли отличались не только большим водоизмещением, но и типом машин. Это были турбины, позволявшие кораблю развить скорость до 23 узлов. Новостью было введение трехорудийных башен, число которых было доведено до четырех. Линейное расположение башен обеспечивало наиболее выгодное использование всей артиллерии с одного борта. Двухслойная система бронирования и тройное дно обеспечивали высокую живучесть кораблей. «Появление русских линейных кораблей типа «Севастополь», - справедливо пишет контр-адмирал А. И. Балкашин, - действительно сделало переворот в кораблестроении» ". Морское министерство отметило: «Результат испытаний этих кораблей показал полную подготовленность наших заводов, впервые строивших суда столь значительного водоизмещения и весьма мощные механизмы турбинного типа» .

Таким образом, в составе русского флота в начале ХХ в. действовало 23 броненосца и 8 линейных кораблей. На русских заводах построено 13 броненосцев и 7 линейных кораблей (один остался недостроенным). Два броненосца построено за рубежом по русским чертежам.

Крейсера

Крейсера прошли в своем развитии долгий путь. Они были потомками деревянных фрегатов, корветов и шлюпов. Сначала их делили на броненосные и бронепалубные. Бронепалубные немного позже разделились на крейсера I ранга 5000-8000т. водоизмещения, II ранга 2000-4,500 т. водоизмещения и III ранга 800-2000т. водоизмещения. В разных странах эти цифры немного варьировались. Также в некоторых странах появились крейсера, так называемого IV ранга, или минные, имевшие 500-1000 т. водоизмещения и усиленное минное вооружение. В частности такие крейсера имелись в России и во Франции, а также в некоторых других странах. После первой мировой войны, когда бронепалубные крейсера почти полностью ушли, крейсера стали делить на тяжелые и легкие. Из-за угрозы подводных лодок появился и противолодочный крейсер.

К началу XX в. в русском флоте имелись три типа крейсеров, различавшиеся по техническим и тактическим свойствам. Наиболее мощные, броненосные крейсера предназначались для действий на дальних коммуникациях. Эти суда имели водоизмещение до 13 тыс. т, обладали машинами до 15 тыс. инд. сил, обеспечивавшими скорость хода 19-20 узлов. В их вооружении артиллерией главного калибра являлись 203-мм орудия. Для действий на ближних путях строились другие крейсера - с водоизмещением до 8 тыс. т, снабженные машинами до 12-20 тыс. инд. сил и вооруженные орудиями калибром до 6 дм .

Разведывательную и сторожевую службу несли легкие крейсера водоизмещением 3-5 тыс. т. Их машины мощностью в 15-16 тыс. сил позволяли развивать скорость до 20 узлов. На вооружении была средняя и скорострельная артиллерия.

Крейсера 1-го класса

После войны с Японией, во время которой обрисовалась важная роль крейсеров в эскадренном сражении, на этот класс кораблей обратили особое внимание. Кораблестроители стремились повысить скорость и маневренность этих судов. Это сказалось на тактико-технических данных крейсеров, вступивших в строй в 1908 и 1911 гг.

Однако по существу это были лишь несколько улучшенные прежние конструкции, уже не отвечавшие новым требованиям.

Более современными были линейные крейсера, заложенные в конце 1912 г. на Адмиралтейском и Балтийском заводах. Они имели большее, чем даже у линейных кораблей, водоизмещение и по мощи артиллерии мало уступали линейным кораблям. Главным отличительным свойством этих линейных крейсеров были большая, чем у линкоров скорость, достигнутая за счет уменьшения бронирования, что обеспечивало возможность использовать их для ведения разведки и борьбы с крейсерами противника. Линейные крейсера (как они стали именоваться с 1915 г.) могли совершать маневры, охватывая голову боевого порядка противника и не позволяя неприятелю уклоняться от встречи с главными силами.

Крейсера 2-го класса

Кроме этих судов, перед русско-японской войной для крейсерской службы были переоборудованы приобретенные в Англии и Германии пароходы «Кубань», «Дон», «Урал», «Терек», «Днепр», «Рион», «Русь» водоизмещением от 9,5 тыс. до 12 тыс. т, с машинами в 10-17 тыс. инд. сил. Они обладали скоростью 18,5-20 узлов, а вооружены были скорострельной артиллерией и пулеметами.

Опыт войны 1904-1905 гг. подсказал необходимость крейсеров, способных действовать вдали от баз. Началось строительство кораблей, обладавших относительно слабой броневой защитой, вооруженных средней (скорострельной) артиллерией, но зато способных передвигаться на высокой скорости. В России построили четыре крейсера для Балтийского флота и три - для Черноморского. Они составили особый подкласс.

В особый подкласс были выделены также и легкие крейсера «Адмирал Невельской» и «Муравьев Амурский» водоизмещением до 4500 т, предназначавшиеся для командиров дивизионов миноносцев и поддержки огнем их атак. Они должны были обладать скоростью хода до 30 узлов (как у миноносцев) и иметь на вооружении по восемь 127-мм, четыре 63-мм орудия и пять минных аппаратов. Заказ на их постройку получила фирма «Шихау» в 1913 г. Они остались недостроенными к началу мировой войны и были конфискованы Германским правительством.

Таким образом, из находившихся в составе русского флота крейсеров 9 были построены в России в конце XIX в. и 8 - в XX в. (еще 12, в том числе 4 линейных, остались недостроенными). Кроме того, на зарубежных предприятиях было построено 9 крейсеров (не считая конфискованных Германией) и приобретено 7 пароходов, переоборудованных в крейсера .

Число эскадренных броненосцев, линейных кораблей и крейсеров в 1900-1917 гг. довольно сильно изменялось. Больше всего эти изменения коснулись Балтийского флота, откуда были направлены на дальневосточный театр три эскадры. Из них только суда 1-й эскадры отвечали требованиям времени, а 2-я и 3-я эскадры были укомплектованы устаревшими кораблями, что и явилось одной из главных причин сокрушительного поражения под Цусимой.

В начале XX в. еще не потеряли своего значения канонерские лодки - крейсерские суда, предназначавшиеся для обороны берегов. В состав флотов входило 14 лодок постройки 80-90 годов XIX в. и 7 лодок более новых выпусков.

Миноносцы, эскадренные миноносцы

Особым классом судов миноносцы стали еще во время русско-турецкой войны в 1877-1878 гг. Строительство 40 миноносцев началось в 1877 г., когда возникла опасность нападения английского флота на города России.

С конца 90-х годов на Невском, Путиловском, Ижорском заводах и на заводе Крейтона приступили к строительству новых судов, близких по типу к миноносцам «Анакрия» (куплен в Германии) и «Пернов» (куплен во Франции). При несколько меньшем водоизмещении они обладали большей скоростью (до 21 узла). К середине 90-х годов было построено 30 таких миноносцев.

Построенный в конце XIX в. стальной миноносец «Сокол» при водоизмещении 220 т имел машину в 3800 инд. сил, двигался со скоростью 29 узлов. Его вооружение составляли одно 75-мм и три 47-мм орудия, а также два торпедных аппарата. Серию подобных судов построили Невский, Ижорский и Николаевский заводы; кроме того, для их строительства была сооружена верфь на Охтенском заводе.

К 1905 г. вошли в строй 66 миноносцев-истребителей для Балтийского, 20 - для Черноморского флота, 18 - для Тихого океана и 2 - для Каспийской флотилии.

Русско-японская война 1904-1905 годов убедительно показала, что корабли с торпедным вооружением представляют грозную силу. Однако для действий в составе эскадры в открытом море миноносцы оказались малопригодными из-за недостаточной мореходности, небольших скоростей и дальности плавания. Это учли все морские державы: в конце первого десятилетия XX века началось строительство кораблей с торпедным вооружением, водоизмещение которых в два-три раза превышало тоннаж старых эсминцев. Резкое возрастание размеров существенно улучшило их мореходность и заметно увеличило дальность плавания, а применение турбин позволило «перешагнуть» рубеж скорости в 30 узлов. Были улучшены и боевые качества самих торпед. В артиллерийском вооружении наметилась тенденция к уменьшению числа пушек за счет возрастания их калибра.

После войны с Японией строились крупные миноносцы типа «Генерал Кондратенко» и «Украина» водоизмещением в 600-800 т, с машинами мощностью 6,7-8,5 тыс. инд. сил, обладавшие скоростью до 27,5 узлов и вооруженные двумя - 76-мм, четырьмя-шестью - 57-мм орудиями и двумя торпедными аппаратами. К 1910 г. на Балтийском море было 50 таких миноносцев, на Черном - 13, на Тихом океане - 10 .

Германские эсминцы, вступившие в строй к началу первой мировой войны, имели водоизмещение от 570 до 650 т. и могли развить скорость до 32 узлов. Их вооружение состояло из двух 88-мм пушек и двух двухтрубных торпедных аппаратов для торпед калибра 500 мм. Серия эсминцев типа «Трайбл» (11) была построена в Англии перед первой мировой войной. Они имели водоизмещение 870 т., длину 82,5м., ширину 7,9, осадку 2,5 м. и обладали скоростью 33 узла. Вооружены они были пятью 76-мм орудиями и двумя однотрубными торпедными аппаратами для торпед калибра 533 мм.

В отличии от зарубежных строителей русские инженеры и моряки не ограничились увеличением тоннажа и некоторым усилением вооружения, а создали принципиально новый тип эсминцев. В разработке проекта участвовали выдающие ученые-кораблестроители – А. Н. Крылов (впоследствии академик), И. Г. Бубнов и другие.

При проектировании были учтены последние достижения науки и техники. Так, для улучшения мореходности корабль снабдили полубаком – высокой надстройкой борта в носовой части, обеспечивающей хорошую всхожесть на волну. Для уменьшения сопротивления воды движению корабля отношение длины корпуса к его ширине увеличили до 10, прежде оно равнялось 7-8. Котлы работали на нефти (на большинстве зарубежных эсминцев стояли угольные или смешанные котлы). Проектом предусматривалось оснащение корабля приборами управления артиллерийской и торпедной стрельбой (в других флотах таких приборов на эсминцах не было). Кроме того решили оборудовать корабль устройствами для размещения и постановки мин в середине первой мировой войны.

В августе 1910 года на стапеле Путиловского завода в Петербурге был заложен первый эскадренный миноносец нового типа – «Новик» (12)

Русские заводы в тот период еще не имели опыта изготовления турбин. Поэтому чертежи, созданные отечественными инженерами. Были переданы в Германию. Там машины изготовили с отступлениями от нормативов и, как полагают, не без умысла, что, естественно, несколько снизило их характеристики. В июле 1911года эскадренный миноносец «Новик» бал спущен на воду, а в сентябре 1913г. он вошел в состав Балтийского флота. На ходовых испытаниях он развил (несмотря на то, что турбины отличались от проекта) скорость 37,3узла. Так быстро в то время не плавал не один корабль в мире! Эсминец имел три винта, приводившиеся в движение тремя турбинами общей мощностью 40 000 л.с. (немцы впоследствии сделали турбины для себя точно по чертежам и получили общую мощность 42475 л.с.) Дальность плавания экономическим ходом 1764 мили. Главные размеры «Новика» были следующие: водоизмещение 1260 т., длина 102,4, ширина 9,5, осадка 3,0 м. Экипаж -130 человек. Вооружение (в тот период): четыре 102-мм пушки, четыре пулемета и четыре двухтрубных палубных наводящихся торпедных аппарата. Кроме того, он мог принять на палубу 50 мин заграждения. Эскадренный миноносец «Новик» к началу первой мировой войны был не только самым быстроходным, но и самым мощным кораблем своего класса.

Военно-морское ведомство России, стремясь быстрее построить серию эсминцев типа «Новик», часть заказов разместило на заводах Германии. К началу войны их не успели выполнить, и, достроенные позднее, эти эсминцы вошли в состав германского флота, получив обозначения В-97, В-98, V-99 (13), V-100, B-109, B-110, B-111 и В-112. Это были лучшие немецкие корабли своего класса. Из-за того, что эсминцы строились на разных заводах, тактико-технические данные имеют незначительные расхождения. Для V-99 и V-100 они следующие: водоизмещение 1313т., длина 99м., ширина 9,36, осадка 2,81 м., общая мощность турбин 42 475 п.с., наибольшая скорость 35,5 узла, дальность плавания 2250 миль. Вооружение – четыре 105-мм пушки, восемь пулеметов, два двухтрубных и два однотрубных торпедных аппарата для торпед калибра 500 мм.

По этому типу для Балтийского флота были сооружены 36 миноносцев, для Черноморского - 16 и для Тихого океана - 11. Их строили на Путиловском, Петроградском металлическом, Ижорском заводах, Мюльграбенской верфи и на заводе «Наваль».

Характерной чертой развития эскадренных миноносцев было усиление торпедного и артиллерийского вооружения, увеличение скорости и дальности плавания и приспособление их к постановке мин заграждения.

Эсминцев, достраивалось 11 и находилось в постройке еще 30. Сверх того было 45 миноносцев. В 1917 г. насчитывалось 118 эскадренных миноносцев и 28 миноносцев.

17 августа 1915 года «Новик», находившийся в дозоре в Рижском заливе, на подходах к Ирбенскому проливу, встретил эсминцы V-99 и V-100. В коротком бою артиллерийским огнем он нанес тяжелые повреждения эсминцу V-99, вынудил его отойти на русское минное поле, где тот подорвался и затем выбросился на берег. Значительные повреждения получил и эсминец V-100. В ночь на 18 мая 1916 года «Новик» и однотипные с ним «Гром» и «Победитель» атаковали в Корчепингской бухте германский конвой, впервые в истории применив залповую стрельбу торпедами по площади, потопили вспомогательный крейсер «Германд» водоизмещением 4000 т. и два сторожевых корабля.

Эскадренный миноносец «Новик», переименованный в 1920 году в «Яков Свердлов», в Великую Отечественную войну принимал активное участие в боевых действиях на Балтике, сопровождая транспорты, ставя мины и поддерживая огнем наши сухопутные части.

В связи с тем, что морское ведомство недооценивало значение минного оружия, было принято решение не строить новых минных заградителей и тральщиков, и эти типы судов не получили должного развития; на вооружении оставались заградители типа «Енисей» и «Амур», а для траления использовались старые миноносцы и торговые суда.

В начале XX в. в составе флота имелись также минные крейсера постройки 80-90-х годов: четыре - на Балтийском флоте, три - на Черном и два - на Тихом океане. Все это были разные по своим данным суда водоизмещением в 393-742 т, скоростью хода 18,3-22,5 узла, вооруженные 6-15 орудиями калибром в 47 и 37 мм и 2-5-минными аппаратами 15.

Подводные лодки

Этот класс кораблей - детище XX в. Ни одно государство к 1900 г. практически не имело боевых подводных судов, проводились лишь эксперименты. В России наиболее удачными опытными конструкциями были лодки И. Ф. Александровского и С. К. Джевецкого. Построенную в 1897 г. лодку Джевецкого «Почтовый» пытались использовать для минных постановок.

В 1900 г. она была направлена во Владивосток для испытаний.

Установив реальную возможность применения таких лодок, морское ведомство предложило своему техническому комитету сконструировать лодку водоизмещением 113 т (в подводном положении - 123 т) с двумя моторами для работы в надводном (бензиновый) и подводном (электрический) положении. Новая лодка должна была двигаться со скоростью 11 узлов на поверхности и 5 узлов под водой и погружаться на глубину 50 м. В этих целях Морской технический комитет сформировал специальную комиссию под председательством проф. И. Г. Бубнова.

К весне 1901 г. Бубнов и Беклемишев представили проект, отвечавший требованиям министерства. Строить ее поручили Балтийскому заводу. Сооружение лодки продолжалось в течение 1901-1903 гг. После испытаний лодка, вооруженная двумя торпедными аппаратами, в 1904 г. вступила в строй и получила название «Дельфин». В начале 1904 г. Морское министерство предложило Балтийскому заводу построить вторую лодку («Касатка»), также по проекту Бубнова и Беклемишева. Она имела водоизмещение 140 т. (под водой - 177 т), моторы мощностью в 120 и 100 инд. сил, скорость 8,5 узлов в надводном и 5,5 узлов в подводном положении и была вооружена 4 торпедными аппаратами и пулеметом. Как и первая лодка, «Касатка» могла погружаться на 50 м. Всего предполагалось построить к 1914 г. 10 таких лодок. Но затем в конструкцию лодки были внесены изменения, и Балтийский завод построил только 4 таких лодки.

С появлением конструкции И. Г. Бубнова установился тип русской подводной лодки. Постройка четырех лодок была завершена к 1905 г., и они были отправлены железной дорогой во Владивосток.

Однако подводные лодки не принимали прямого участия в военных действиях.

Стремясь ознакомиться с зарубежным опытом, морское ведомство приобрело у американской фирмы «Голанд» лодку «Фультон». Она имела водоизмещение 105 т (под водой - 122 т), двигатели в 160 и 70 инд. сил, скорость - 6-8,5 узлов, глубину погружения 30 м и была вооружена торпедным аппаратом. Несколько лодок такого типа было решено построить на Невском заводе.

Во время осады Порт-Артура техник М. П. Налетов построил лодку своей конструкции. Она имела хорошие показатели, но ее не успели использовать. Во время сдачи крепости японцам изобретатель взорвал ее. В своем докладе Налетов указывал на большое будущее подводного флота. Он призывал строить «подводные миноносцы и минные заградители большого района действия».

Хотя подводные лодки не были использованы в боевых действиях вследствие неподготовленности личного состава, однако их появление способствовало развитию конструкторской мысли.

Во время русско-японской войны началось и создание средств борьбы с ними. Капитан дальнего плавания Роозен изобрел противолодочные сети, сыгравшие впоследствии большую роль.

По окончании войны совершенствование конструкций подводных лодок продолжалось. М. П. Налетов предложил конструкцию подводного заградителя, который был построен в Николаеве и получил название «Краб», водоизмещение 560 т в надводном положении, 740 т в подводном, скорость 7,07 узлов под водой и 11,8 на поверхности, предельная глубина погружения 36,6 м.

Одновременно в Петербурге Бубнов создал новые конструкции лодок «Минога» и «Акула». Первая лодка имела водоизмещение 117 т (под водой 142 т), впервые на лодке были применены 2 дизеля отечественного изготовления по 120 инд. сил, ее вооружение составляли 2 носовых торпедных аппарата, скорость на поверхности была 11 узлов, подводная - до 5, глубина погружения - 30 м. Вторая, более крупная лодка имела надводное водоизмещение 370 т, подводное - 478 т; три ее дизеля мощностью в 300 инд. сил обеспечивали скорость на поверхности 12,5, электродвигатель такой же мощности - скорость под водой в 6,5 узлов; она была вооружена 47-мм орудием, 2 пулеметами, 8 торпедными аппаратами .

Размеры лодок, строившихся в то время, не обеспечивали большого радиуса действий, они могли служить главным образом для оборонительных целей. Однако в 1911-1915 гг. началось строительство более крупных судов по проектам проф. И. Г. Бубнова.

Это были «Морж» и «Барс». «Морж» по проекту имел водоизмещение 630 т (при подводном плавании - 758 т), два дизеля по 1320 инд. сил 20 и два электродвигателя по 450 инд. сил, скорость 18 узлов (под водой -10), вооружение: 2 носовых, 2 кормовых и 8 бортовых торпедных аппаратов, 57-мм и 37-мм орудия, пулемет. Дальность действия до 1200 км (при подводном плавании 20,5 км). Конструкция «Барса» отличалась несколько большим водоизмещением. Кроме того, он был вооружен двумя орудиями и одним пулеметом. Дальность действия: достигала 2500 миль, в подводном положении 30 миль. Глубина погружения до 100 м.

По программе строительства подводных лодок намечалось построить для Балтийского моря 18 таких лодок и для Черного - 12. Но к началу войны в строй эти лодки не вошли по причине того, что заказанные в Германии моторы для них в начале войны были конфискованы. Пришлось развертывать производство дизелей на отечественных предприятиях.

На Черном море строились лодки типа «Голланд» водоизмещением 360 т (в подводном положении - 470 т) с 2 дизелями по 480 инд. сил и 2 электродвигателями по 320 инд. сил, вооружение их составляли одно 47-мм орудие и 4 носовых торпедных аппарата.

В 1916 г. Морское министерство объявило конкурс на еще более мощные подводные корабли. По условиям конкурса лодки нового типа должны были иметь водоизмещение 970 т (при подводном плавании 1264 т), развивать скорость 17 узлов (под водой - 9), иметь радиус действий до 1300 миль. Лучшей оказалась конструкция Бубнова, но к строительству новых лодок не приступили. В дальнейшем намечалось довести водоизмещение лодок до 1300 т, скорость до 20 узлов на поверхности и 14 под водой, радиус действий - до 1500 км. Речь шла о создании лодок, способных совершать длительное автономное плавание.

К началу мировой войны в составе всех флотов было 48 действующих лодок, в постройке находилось 23. В 1917 г. во всех флотах было 57 подводных лодок .

Таким образом, русская техническая мысль проявила способность самостоятельно решать вопросы создания подводных кораблей.

Русский тип подводных лодок отличался высокими тактико-техническими данными.

Развитие подводного флота шло по пути увеличения скорости хода, автономности, усиления вооружения.

Авианосцы

Развитие морской авиации обусловило разработку вопроса об авианосцах. В России с обоснованием их постройки выступил в 1909 г. капитан корпуса корабельных инженеров Л. М. Мациевич.

В 1910 г. подполковник М. М. Конокотин предложил морскому ведомству построить специальный корабль для транспортировки аэропланов. Представленный им проект первого в мире авианосца был принят. В 1913 г. инженер Шишков представил еще один проект авианосца со скоростью хода до 30 узлов.

Но пока шли дебаты об отпуске средств, было решено переоборудовать под гидрокрейсер (авиационный транспорт) пароход «Императрица Александра» водоизмещением в 3800 т. После переоборудования он был включен в 1915 г. в состав Балтийского флота под названием «Орлица». Осенью 1914г. командованию русского флота было предписано активизировать свои действия, распространив их на средний и южный районы Балтийского моря. В этих условиях боевых задач морской авиации неуклонно расширялся, потребовались авианесущие корабли, и короткий срок в гидроавиатранспорт был переоборудован пароход «Императрица Александра» На его вооружении состояло четыре гидросамолета, восемь 75-мм орудий и два пулемета.

Корабль не имел броневой защиты, для ограждения машинного отделения и верхней палубы, где размещались самолеты, от бомб над нею натягивалась сетка. Кроме того, был использован вспомогательный корабль «Прозорливый».

В отличии от Балтийского, Черноморский флот значительно превосходил флот противника. Однако прорыв в Константинополь немецкого линейного крейсера «Гебен» изменил обстановку на театре в пользу турок. Поэтому первоочередной задачей для русского командования стала блокада Босфора, препятствующая выходу «Гебена» в Черное море. Важную роль в решении этой задачи играли морские летчики. После начала войны черноморцы приступили к срочному переоборудованию в авиатранспорты двух пароходов – «Император Александр I» и « Император Николай I», которые вступили в строй в конце 1914-начале 1915гг. Осенью 1916г. к ним присоединились гидрокрейсеры типа «Румыния», оборудованные из румынских пассажирских пароходов, переданных России. Для разведки и корректировки артиллерийской стрельбы вооружили гидропланами крейсер 2-го ранга «Алмаз»

Все эти корабли вместе с самолетами берегового базирования и составили наличные силы русской морской авиации в Первой мировой войне. Опыт их боевого применения показал, что даже примитивные авиатранспорты могут оказать существенную помощь главным силам флота. Так, стало понятно, что самолет является грозным противником для подводных лодок. 25 июля 1916г. в Круглой бухте под Севастополем прошли испытания противолодочной бомбы конструкции старшего лейтенанта Бошняка. Две такие бомбы сбросили с гидроаэроплана с высоты 250-300 метров. Дистанционная трубка с 18-секундной задержкой сработала надежно: бомба взорвалась под водой на заданной глубине. После этого авиационный комитет черного моря решил снабдить гидросамолеты такими бомбами, поскольку «до сих пор борьба с подводными лодками, идущими на глубине, с помощью обыкновенных бомб является совершенно невозможной»

К концу 1917г. русская морская авиация состояла из Черноморской и Балтийской дивизий, насчитывавших соответственно 152 и 88 самолетов. Затем все это исчезло в кровавом вихре революции и гражданской войны.



Самый большой корабль 19-го века. “Грейт Истерн” или Левиафан.

Мы уже рассказывали про необычные русские деревянные лодки-гиганты используемые всего один сезон. Про них подробная информация А сейчас мы хотим рассказать вам о самом большом корабле 19-го века “Грейт Истерн” или Левиафан.

Британский пароход “Грейт Истерн” (до спуска на воду назывался Левиафан) был самым большим пароходом 19-го века, до 1899 года. Спроектирован Изамбардом Брюнелем. Спущен на воду в 1858 году. Судно было по тем временам громадное: 211 метров в длину, 25 метров в ширину, высота 17 метров, персонал 418 человек, 4000 пассажиров.

Изамбард Кингдом Брюнель (9.04.1806 — 15.09.1859)

Самый большой корабль 19-го века. Постройка и спуск на воду.

Корпус Левиафана был полностью металлический, впервые в истории кораблестроения дно и борта стали двойными, сшитые из 19мм железных пластин.

На Левиафане были установлены паровые машины, которые приводили в движение винт или огромные гребные колеса.

Схема строения “Грейт Истерн”

Так же самый большой пароход 19-го века мог плыть под парусами. “Грейт Истерн” в пять раз превосходил любое судно того времени. В день такой монстр съедал около 380 тонн угля, а хранилища угля на пароходе могли вместить 10 000 тонн угля.

Построен Левиафан был с целью доставки эмигрантов в Австралию, но не совершил туда ни одного рейса. Но с самого начала постройки (во время стройки судна, пропали двое рабочих, которых не могли найти) и спуска на воду пароход “Грейт Истерн” преследовали неудачи, благодаря которым дурная слава тянулась за ним хвостом и довела до банкротства судостроителя Джона Рассела, а главного инженера до сердечного приступа. Не даром говориться “как корабль назовешь так он и поплывет”. Ведь до того как пароход приобрел имя “Грейт Истерн” его звали Левиафан — огромное морское чудище из Ветхого завета, недружелюбное к людям и иногда ассоциирующееся с сатаной. Так что ничего удивительного, что в дальнейшем жертвами этого корабля станут люди.

В 1857 году начали спуск Левиафана на воду. Так как строили эту громадину в порту на Темзе, то продольный спуск корабля не подходил, при таком спуске корабль утыкался в противоположный берег. Впервые для кораблей большого водоизмещения был применен боковой спуск. На торжественной церемонии спуска на воду присутствовали королева Виктория и её супруг принц Альберт, бельгийский король Леопольд, писатели Роберт Стивенсон и Жюль Верн. В дальнейше Жюль Верн совершит путешествие на “Грейт Истерн” и именно это корабль станет прообразом гиганта в романе “Плавающий город”.

В общей сложности на это зрелище пришли посмотреть около ста тысяч человек. Брюнель, руководящий спуском, придумал систему условных сигналов с помощью флажков, так как подавать команды голосом на таком огромном корабле просто не было возможности. Сохраняя вертикальное положение благодаря конструкции спусковых тележек, корабль медленно спускался к воде. Но неожиданно возник перекос относительно направления движения. Это произошло из-за того, что невозможно было синхронизировать с помощью флажков работу крайних лебёдок. Барабан одной лебёдки начал раскручиваться, сбив рабочих. В результате пять человек стали инвалидами. На этом спуск на воду закончился.

Самый большой корабль 19-го века. “Грейт Истерн” или Левиафан

У судостроителя на тот момент были потрачены все деньги на строительство парохода и пришлось брать ссуду в банке, что бы все таки спустить Левиафана на воду. Брюнель был уволен, он так переживал по поводу неудачи с кораблем, что заработал себе большие проблемы с сердцем. Была еще попытка спустить корабль на воду, она обошлась судостроителю в 120 000 фунтов, но снова закончилась неудачей. И лишь 31 января 1958 года, когда был большой прилив, вместе с ураганным ветром, вода достигла корабля и он наконец то был спущен на воду.

До августа 1859 года корабль достраивали прямо на воде, устанавливали котлы и машины, отделывали салоны и каюты.

Казалось бы все неприятности позади осталось только испытать судно на воде. 7 сентября 1859 года Левиафан переименованный в “Грейт Истерн” отправился в испытательный рейс из Лондона в город Холихэд на западе Англии. Инженер Брюнель не присутствовал на проводах, так как до сих пор очень сильно болел. 9 сентября, после двух дней плавания на корабле взорвался котел, из-за чего первая труба взлетела в воздух словно ракета. 6 человек погибло, 9 получили серьезные ранения и ожоги. Узнав об этой трагедии Брюнель, не выдержал волнения и 15 сентября умер от разрыва сердца.

Но неудачи продолжали преследовать судно. На том же рейде Холихед во время перехода на шлюпке от судна к порту утонули капитан судна и два пассажира.

Пассажирское судно.

Только в середине лета 1860 года “Грейт Истерн” отправился в свое первое трансатлантическое плавание. Судно, которое на тот момент обошлось судовладельцу уже в 800 000 стерлингов, отправилось в Нью-Йорк. Но то ли судовладелец, в надежде отбить огромные долги, завысил цену на билет, то ли дурная слава судна давала о себе знать, но на корабль взошло только 43 пассажира. Через 11 дней и 14 часов корабль прибыл в Нью-Йорк.

Для зарабатывания денег в самом богатом городе США были организованы экскурсии на корабль, благодаря которым удалось собрать около 80 000 долларов. А так же организовали двухдневную морскую прогулку — на этом рейсе присутствовало около 2 тысяч пассажиров. И в августе 1860 года корабль вернулся в Англию уже со 100 пассажирами. За 1861 год “Грейт Истерн” совершил еще пару трансатлантических рейсов и даже установил свой личный рекорд — 8 дней и 6 часов то время за которое он пересек Северную Атлантику.

В конце 1861 года он попал в шторм, который вывел из строя руль и гребные колеса, повредил часть пассажирского салона, но к счастью никто не пострадал. После ремонта, который обошелся в 60 000 фунтов, корабль был снова на плаву и с начала 1862 года снова начал совершать трансатлантические рейсы. С каждым рейсом количество пассажиров росло и 27 августа, когда на борту, помимо персонала присутствовало 800 пассажиров, корабль столкнулся с подводной скалой и получил пробоину в 3 метра шириной и 25 метров длинной. От гибели судно спасло только второе дно, которое придумал Брюнель. Этот ремонт затянулся на пять месяцев и обошелся в 70 000 фунтов. После столкновения и ремонта “Грейт Истерн” совершил еще пару трансатлантических рейсов, но колоссальные затраты на топливо и дурная слава, из-за которой на нем никто не хотел плавать, привели к тому, что корабль посчитали не рентабельным в качестве пассажирского судна.

Кабелеукладчик и последние годы.

Теперь “Грейт Истерн” перестал быть пассажирским судном, а стал кабелеукладчиком. С задачей укладки трансатлантического телеграфного кабеля он справился блестяще. За период 1865-1874 “Грейт Истерн” проложил 5 трансатлантических кабеля и одни из Бомбея в Аден общей длинной более 50 000км. И как ни странно, но с кораблем в качестве кабелеукладчика ни разу не произошло никаких трагических случаев в отличие от того времени когда он был пассажирским судном.

В 1874 году корабль окончательно одряхлел, был снят со службы и более 10 лет простоял на приколе, пока в 1885 году его не приобрели за 26 000 фунтов для использования в Ливерпуле в качестве плавучего цирка, а затем и рекламного щита прославляющего ливерпульский магазин-универмаг Льюиса. После этого он еще использовался как угольное депо до 1888 года, затем он был продан с аукциона за 16 000 фунтов на слом.

Разборка началась в 1889 году. Очень много сил понадобилось на то, что бы разобрать склепанные листы, иногда приходилось применять ядро-таран, которое используют при разрушении зданий.

Длилась разборка два года — это вдвое больше, чем предполагалось. При разборке, между двумя слоями корпуса, зазор между которыми достигал 1 метра, были найдены два истлевших тела: рабочего-клепальщика и его помощника мальчика-подмастерье. Это они пропали без вести еще в 50-х годах при постройке корабля. Бытует мнение, что причиной неудачной судьбы корабля-гиганта было как раз то, что “куда бы он ни плыл, он вёз с собой 2 трупа”.

Материал подготовлен специально |

Автор

Василий

Художник, архитектор сознания, мыслитель постигающий новые горизонты информационного пространства

Суда, построенные в XVII в., обычно снабжались тремя мачтами, дополненными марселями. Также на двух из них устанавливались брамсели, а бизань-мачту украшал дополнительный элемент, именуемый латинская бизань. Непосредственно под бушпритом находился блинд - прямой парус. Входят в обиход и дополнительные паруса: ундер-лисели и лисели.

Ост-индские суда

В XVII в. по заказу крупных торговых компаний был разработан проект нового судна, основной функцией которого являлась перевозка разнообразных грузов с Востока. Самой известной в этой области торговой фирмой являлась Ост-Индская компания, поэтому такие корабли часто еще называли ост-индскими. Их грузоподъемность равнялась приблизительно 600 т. На корабле возвышались три главные мачты, а на конце бушприта устанавливалась дополнительная небольшая мачта - блинда-стеньга, несущая прямой парус.

Ост-индское торговое судно

Чтобы более целесообразно использовать внутреннюю часть судна, ее делили палубами, количество которых зависело от его размеров. К составным частям мачты относили нижнюю мачту, стеньгу, а также брам-стеньгу. С боковых сторон мачты и стеньги удерживались вантами, которые надежно прикреплялись к корпусу и набивались специальными талями. В вертикальном направлении устойчивость мачт обеспечивали штаги. На бушприте и мачтах закрепляли прямые паруса, в нижней части бизань-мачты развевался латинский парус, а в верхней - прямой.

Военные корабли XVII столетия

В XVII в. военные флотилии преимущественно состоят из линейных кораблей. Этот термин возник после изобретения новой стратегии морского сражения. Во время битвы корабли старались выстроиться таким образом, чтобы во время артиллерийского залпа развернуться к противнику боком, а во время ответного залпа - кормой.

Испанский трехпалубный линейный корабль "Сантисима Тринидад"

Спустя небольшой отрезок времени в Англии начинается строительство меньших, чем линейные суда, фрегатов, однако в то же время с усовершенствованием техники кораблестроения они были способны нести около 60 орудий. Еще более «миниатюрными» были корветы, на которых устанавливалось всего лишь 20-30 орудий, двухмачтовые бригантины, вооруженные 10-20 орудиями, маленькие одномачтовые тендеры, также способные дать отпор врагу и снабженные кливером, гафельным и прямым парусами.

Тенденции кораблестроения в XVIII в.

В конце XVIII ст. просторы Средиземного моря бороздил корабль абсолютно нового типа, называемый бомбарда, который был снабжен двумя мачтами: задней и передней. Первая представляла собой бизань-мачту, несущую косые паруса, а последняя - грот-мачту, снабженную прямыми парусами. В этом же веке появились специфические суда, большей частью предназначенные для каперства: двухмачтовые шебеки с латинскими парусами, выделявшиеся своим острым корпусом, и фелюки - корабли с двумя мачтами, снабженные веслами и латинскими парусами.

Во второй половине XVIII в. значительно увеличивается прочность корабельного корпуса по причине увеличения количества шпангоутов. Почти каждый второй из них отличается удвоенной толщиной, при этом корма судна по-прежнему остается транцевой.

USS Constitution («Конститьюшн»)

В начале XIX ст. практически все флотилии, принадлежавшие европейским державам, комплектовались однотипными судами. США вышло на мировую морскую арену со своими мощными судами, наиболее известным из которых был «Конститьюшн», до сих пор стоящий в порту Бостона. В этот период на кораблях начинают впервые появляться . Их первые образцы занимали много места, отличались низким КПД, потребляли много угля. При этом суда несли и полный комплект парусного снаряжения на случай, если вдруг кончатся запасы угля.

1. Введение.

В начале XIX в. флоты всех европейских морских держав состояли почти из однотипных деревянных судов; США строили большие и сильные фрегаты. Вот несколько основных типов кораблей.

Линейные корабли водоизмещением 1000-2000 тонн несли от 70 до 130 орудий, которые в основном размещались на закрытых батарейных палубах (деках).

Линейный корабль «Св. Павел».

В зависимости от числа палуб различали двух- и трехдечные корабли. Команда таких крупных судов могла достигать 1000 человек. В русском флоте линейные корабли подразделялись еще на четыре ранга: 1-й ранг - 120 пушек, 2-й - 110, 3-й - 84,4-й - 74. В 5-м и 6-м рангах находились фрегаты, имевшие одну закрытую батарейную палубу и от 25 до 50 пушек.

3-дечный 110-пушечный корабль первой четверти XIX в.

Экипаж фрегата ограничивался 500 матросами. Американские фрегаты, из которых наиболее известен корабль «Конститьюшн», до сего времени сохранившийся в Бостоне, были крупнее и мощнее европейских.

Фрегат «Конститьюшн».

Более мелкие трехмачтовые корветы имели одну открытую батарейную палубу с 20-30 орудиями. Обычно корветы снабжались парусным вооружением фрегата, а при малом водоизмещении их бизань-мачты несли только косые паруса. Разновидностью корветов при меньшем количестве артиллерийских орудий были шлюпы. Их водоизмещение составляло 300-900 тонн. Двухмачтовые бриги водоизмещением 200-400 т и длиной 30- 36м, у которых все орудия (до 22) размещались на верхней палубе, использовались для посыльной и сторожевой службы. Несмотря на небольшие размеры, маневренный бриг, несший прямое парусное вооружение, мог выдержать бой с гораздо более крупными судами.

2. Зарождение парового флота.

В это время на судах все чаще начинают устанавливать паровые машины, а в качестве движителя использовать гребные колеса.

Механический привод значительно повышал мореходность корабля, что обусловлено возможностью поддержания хода произвольным курсом при любом состоянии волнения. Эффективный механический движитель способен преодолевать натиск штормовой стихии, и при небольшом навыке рулевого в динамике лавирования между волнами может спасти от опрокидывания любое, даже самое несуразное плавучее сооружение. Но первые паровые машины занимали много места, были малопроизводительны, ненадежны, для их работы требовалось большое количество угля. Такие пароходы обладали всеми недостатками весельного судна:

• Широкая палуба;
• Уязвимость движителя – в данном случае, гребного колеса;

В результате такие суда несли и полное парусное вооружение на случай, если кончится уголь, выйдет из строя паровая машина или гребное колесо.

Тем не менее в 1819 году американский колесный пароход "Саванна" пересек Атлантику от Нью-Йорка до Ливерпуля за 24 дня, пройдя всего лишь малую часть пути под парусами.

В 1834 г. произошел перелом в отношении судостроителей к железу как к судостроительному материалу. Этому способствовал случай: на мель село железное судно “Кэрри Оуэн” и несколько деревянных судов. Большинство деревянных судов разбилось, а “Кэрри Оуэн” получило лишь мелкие повреждения, что послужило убедительным доказательством более высокой прочности железного судна. С этого времени “железное судостроение” распространяется все шире и шире и к середине XIX в. утверждается безоговорочно.

Начав с небольших железных суденышек, строители кораблей становились все смелее. В итоге, в начале пятидесятых годов 19в,. в Англии на берегу реки Темзы, «стало расти в высоту и в длину чудовищное по тем временам сооружение». Это был самый большой в истории флота колесный пароход «Грейт Истен», построенный в 1860г. Его размеры в 5 раз превосходили самое крупное судно того времени: длина – 210 м, ширина – 25м, осадка – 18 м, высота надводной части – 8,5 м, водоизмещение – 24000т. Рассчитан на 4000 пассажиров. Использовано 30000 стальных листов. Первым рейсом доставил людей и грузы из Англии в Австралию. Из-за большой осадки «Грейт-Истен» нигде не мог подойти к причалу, поэтому на его палубе стояли два небольших «пароходика» для доставки на берег пассажиров. Эксплуатация судна на трансатлантической линии оказалась невыгодной, и «Грейт-Истен» стали использовать сначала в качестве кабелеукладчика, затем как плавучий цирк. Когда судно отслужило свой срок, рабочим понадобилось два года, чтобы разобрать его.

В сфере военного кораблестроения, наиболее дальновидные кораблестроители предвидели развитие осколочных ядер и готовили свой ответный ход. Идея бронированного корабля появился сразу в нескольких странах после создания специфических орудий.

На вызов новых технологий Британия XIX века отреагировала преобразованием в промышленности. Британский город Портсмут, где были расположены главные доки королевского военно-морского флота, стал самым крупным промышленным центром мира. На предприятии «Block Mills MCD» стук молота сменил звук парового двигателя. Была в корне изменена самая трудоемкая работа резка дерева и сборка блоков для оснастки. В 30-е годы XIX века Атлантику уже пересекали торговые суда с паровыми двигателями. Эта силовая установка казалось многообещающей, что касается скорости и независимости от ветров. На британском военно-морском флоте изучали возможные преимущества перехода на новые технологии. Но в Адмиралтействе пришли к выводу, что переход на паровую тягу сделает парусный флот, гордость королевства, устаревшим. Но, когда Лондон стал получать новости о том, что во Франции ведутся разработки парового двигателя, то британцам ничего не оставалось делать, как принять вызов.

В начале 30-х годов англичане на все броненосцы установили паровые двигатели и гребные колеса. Однако эксперимент оказался неудачным. Колеса легко выводились из строя огнем противника. Гребное колесо стало несовместимым с боевым кораблем. Однако Адмиралтейство обрело новый тип фрегатов и корветов. К 40-м годам XIX века британский флот представлял собой броненосцы и фрегаты, которые их буксировали.

На протяжении десятилетий французские адмиралы готовились к сражениям с английским флотом, а судостроители разрабатывали корабли, каждый из которых как бы заранее предназначался для боя с соответствующим ему английским кораблем. Занявшись пароходостроением почти на десять лет позже своих соперников, французы, надо отдать им должное, очень скоро наверстали упущенное и стали даже кое в чем обгонять “владычицу морей”. Так, “Ардент”, первый деревянный колесный вооруженный пароход-авизо (тип, аналогичный шлюпу или клиперу), французы построили в 1830 году - на семь лет раньше английской “Горгоны”, а их деревянные колесные пароходофрегаты “Гомер” и “Асмодей” сошли со стапелей на год раньше британского “Файрбэнда”. Даже в железном судостроении – области традиционного превосходства корабелов “туманного Альбиона” – французы ухитрились обогнать своих островных конкурентов: железный колесный авизо “Тенар” они спустили на воду в 1840 году – на три года раньше английского “Трайдента”.

И этим еще далеко не исчерпывается приоритетный список кораблестроения Франции. Именно здесь создали впервые плавучие броненосные батареи и броненосный фрегат. Именно здесь изобрели барбетные артиллерийские установки, решительно перешли на орудия, заряжающиеся с казенной части, и придумали спонсоны – площадки, выступающие за пределы корабельного борта и тем самым увеличивающие углы обстрела. Наконец именно французы одними из первых стали заниматься разработкой подводных лодок и минных крейсеров.

Тем не менее, флот этой континентальной державы дольше других строил и сохранял в строю архаичные батарейные крейсеры, на которых орудия размещались вдоль бортов, как на устаревших парусных фрегатах. Кораблестроители Франции упорно не принимали на вооружение башенную артиллерию и дольше других использовали для постройки кораблей дерево.

Военно-морское ведомство США пошло по своему пути развития флота, были созданы весьма совершенные боевые суда – броненосцы. Существовало два типа броненосцев – казематные и наиболее прогрессивные – башенные.

Казематный броненосец

Первым кораблём башенног типа был Монитор, боевой артиллерийский корабль изготовленный из металла, оснащённый только механическим двигателем(без всяких рангоутов и такелажей), защищённый надёжной бронёй и вооружённый крупнокалиберными орудиями, размещёнными во вращающейся башне. Корабли этого типа будут составлять главную ударную силу флотов до середины ХХ века.

Однако, после завершения Гражданской войны (1861-1865гг.) флот Соединенных Штатов впал в глубокую спячку и находился в печальном состоянии. От Гражданской войны осталось немало кораблей, но их боевая мощь была сомнительной. Мониторы с бортами, возвышавшимися над уровнем воды всего на 30-50 см, оказались опасными кораблями даже в мирное время. Не могло быть и речи о том, чтобы выпустить их в открытое море. Тем не менее в случае внешней агрессии, мониторы вооружённые мощными пушками, защищённые толстой броней вполне могли отразить натиск противника.

Разнообразные канонерские лодки, построенные в основном из дерева, также предназначались для действий на реках и в прибрежной зоне. "Истребители торговли" типа "Вампаноаг", самые быстрые корабли в мире, потребляли чудовищное количество угля, машинная установка поглотила более 30% водоизмещения, не оставив даже минимума для вооружения и команды, не говоря уже о защите.

Бичом американского флота в 70-80-е годы стала "незавершёнка". Корабли простаивали на стапелях по два десятка лет! Тем не менее ситуация изменялась. Освоив Дикий Запад, американцы обратились в сторону заморских территорий. Но практически все они уже находились под "покровительством" той или иной европейской державы. Попытки отнять какое-нибудь владение Англии или Франции могли закончиться полным поражением на море. Оставался еще один владелец колониальной империи - Испания. Дополнительным "раздражителем" выступили Аргентина и Бразилия, предполагавшие закупить в Европе современные корабли.

В 1883 году был выдан заказ на первые два крейсера, а Государственным актом от 3 августа 1886 года предусматривалась постройка броненосца "Техас" и броненосного крейсера "Мэн". Эти приобретения и получили название "Нового флота".

На конкурс по созданию первого американского броненосца представили 13 проектов, но выбранный проект "Техаса" все же страдал многими дефектами. Общая схема повторила строившийся в Англии для Бразилии "Риачуэло": две диагонально расположенные башни главного калибра, шесть пушек среднего калибра в бортовых установках без защиты, короткий броневой пояс по ватерлинии в средней части, закрытый сверху плоской броневой палубой, которая в оконечностях опускалась ниже уровня воды. При водоизмещении чуть больше 6000 т удалось установить только два 12-дюймовых орудия, причем корпус броненосца даже при одиночных выстрелах испытывал опасные напряжения. Стрелять сразу из обоих орудий было вообще не возможно: при выстрелах прямо на нос или на корму дульные газы снесли бы большую часть легких надстроек и мостиков.

Удача к американским кораблестроителям пришла неожиданно. Российская кораблестроительная Программа 1898 года не могла быть выполнена только на русских заводах, что поставило русское правительство перед необходимостью воспользоваться услугами иностранных фирм. Броненосец и крейсер заказали в США. Заказ на “Ретвизан” и знаменитый крейсер “Варяг” достался владельцу верфи в Филадельфии Чарльзу Крампу.

В результате соединения передовой американской технологии и организации труда и продуманного русского проекта возник “Ретвизан”, который многие историки считают лучшим броненосцем России тех времен. Корабль обладал заметно большим водоизмещением, лучшей мореходностью и дальностью плавания в 13 000 км, что позволяло использовать его на отдалённых театрах военных действий. Фирме Крампа удалось совершенно избежать перегрузки - удивительный для того времени факт! Единственное, в чем подкачали строители, это скорость: на испытаниях не удалось достичь проектных 18 узлов даже при полной форсировке машин и превышении их мощности по сравнению с проектом, хотя “недостача” составила всего сотую часть узла.

Удачный экспортный проект привлек внимание и самих американцев. Следующее поколение американских Броненосцев мало отличались от русского прототипа. Для вооружения американцам удалось создать приемлемую 12-дюймовку и скорострельную 6-дюймовку с хорошими начальными скоростями. За счет применения современной крупповской брони толщину защиты, а следовательно и массы, удалось снизить. США получили добротный броненосец, и в немалой степени они обязаны этим России.

3. Флот России в XIX веке.

Зарождение парового флота в России относится, также, к началу XIX века. Первое российское паровое судно - пассажирская барка "Елизавета" - открыла в 1815 г. и первую в стране пароходную линию Санкт-Петербург-Кронштадт. Установленная на барке паровая машина Уатта мощностью в 16 л.с. позволяла развивать судну скорость 5 узов.

К сожалению, морское военное ведомство России не спешило внедрять паровые двигатели в военное кораблестроение в широком масштабе.

Несмотря на то что первый военный колесный пароход «Скорый» с машиной мощностью 30 л. с. был построен в 1817 г. В 1825 г. в Архангельске был спущен пароход «Легкий» длиной 34 м, с машиной мощностью 60 л. с, а в 1828 г. - два парохода типа «Кура» длиной 28 м, с машинами по 40 л. с.

Тем не менее первый русский полноценный боевой корабль с паровой машиной и боковыми колесами - пароходофрегат «Богатырь» - был построен на верфи Главного Адмиралтейства только в 1836 г. Судно имело паровую машину мощностью 240 л. с. и полную парусную оснастку. Длина его была 56,7 м, ширина 10,0 м, водоизмещение 1342 т. Вооружение состояло из 28 пушек.

Первый российский пароходофрегат "Богатырь".

В 1836 - 1850 гг. на Петербургских верфях было построено 7 колесных пароходофрегатов. В Николаеве строились небольшие военные пароходы с мощностью машин, не превышавшей 80-120 л.с. К началу Крымской войны Россия намного отставала от Англии и Франции в развитии военного парового флота. Она не имела ни одного парового линейного корабля, в то время как английский флот насчитывал 21, а французский 20 кораблей этого класса.

В это же время строительством пароходов начал заниматься владелец Пожевского металлургического и механического завода на р. Каме В. А. Всеволожский. Первые пароходы на его заводе были снабжены паровыми машинами, разработанными горным инженером П. Г. Соболевским. В архивных документах указывается, что Всеволожский «имел уже хождение летом 1816 и 1817 годов по рекам Каме и Волге на двух построенных им в собственных его пермских заводах стимботах».

В 1818 г. Всеволожский начал постройку двух новых пароходов. Первый из них, «Всеволод», построенный в 1819 г. под руководством Петра Казанцева и Данилы Вешнякова, имел длину по палубе 30 м, ширину 6,4 м, осадку порожнем 0,4 м, осадку в грузу 1,3 м.

29 апреля 1820 г. на р. Мологе было испытано паровое судно Волга, построенное Бердом для его компаньона Д. П. Евреинова. Это был буксирный колесный пароход, имеющий длину по килю 25,5 м, длину по палубе 33,8 м. ширину по палубе 6,1 м. На судне было две машины по 30 л. с. каждая. Любопытно, что Волга, помимо колес, имела в качестве движителя также и кабестан- ворот, приводимый во вращение паровой машиной. Кабестани ые суда, ходившие некоторое время по Волге и другим рекам, - чисто русское детище: они являлись прямыми наследниками «коноводок»: их якорь также завозился сначала на специальной лодке или паровом катере, а затем, якорный канат наматывался паровым кабестаном. Скорость кабестанного судна не превышала 3 км/ч, но зато оно тянуло сразу несколько барж с общим грузом до 10 тыс. т!

Некоторым видоизменением и усовершенстованием кабестанных судов явились так называемые туэрные суда. Для буксировки барж по рекам с очень быстрым течением (напр. на Шексне, а позднее на Ангаре) по дну реки на большом протяжении прокладывалась цепь. Пароход-туэр наматывал эту цепь на свой барабан и таким образом передвигался вперед, конец цепи выпускался за корму. На Казачинском пороге Енисея последний в нашей стране туэр действовал еще в пятидесятых годах XX в.

К концу 30-х годов XIX в. паровое судостроение и судоходство прочно укрепилось не только на Волге, но и в бассейнах рек, впадающих в Черное и Балтийское моря. Летом 1827 г. начало рейсы из Одессы в Херсон первое паровое транспортное судно «Надежда». В 1828 г. в Николаеве для плавания на линии Одесса-Крым был построен пароход «Одесса» с двигателем 85 л. с.

В мае 1830 г. на верфи Александровского завода в Петербурге было спущено на воду грузопассажирское судно «Нева», имевшее кроме двух паровых машин, приводивших в движение гребные колеса, еще и парусное вооружение. Пройдя вокруг Европы из Петербурга до Одессы, Нева стала плавать на первой на Черном море пароходной линии Одесса-Константинополь. Регулярные рейсы пароходов в порты Прибалтики и Северной Германии совершались из Петербургского порта.

До 1844 г. на двух казенных петербургских заводах было построено 40 паровых судов, в том числе 14 грузопассажирских, 14 буксиров, 3 военных корабля и 9 землечерпалок. В печати того времени неоднократно отмечалось, что безопасность пароходных сообщений в России была значительно выше, чем в Западной Европе и Америке.

Русский пароход «Нева».

Знаменательным для русского судостроения стало 13 сентября 1838 г. В этот день в Петербурге успешно прошел испытания на Неве первый в мире электроход, изобретенный русским академиком Б. С. Якоби. Судно представляло собой лодку, рассчитанную на 12 пассажиров, с электродвигателем мощностью 0,25 л. с, который работал от батареи из 320 гальванических элементов.

Переломными в истории русского речного судоходства стали 1842-1843 гг. К этому времени относится основание пароходного «Общества по Волге». Первый пароход общества Волга, заказанный в Роттердаме, имел машины общей мощностью 250 л. с. и колесный движитель. Носовая часть судна напоминала своей ложкообразной формой расшиву, резко отличаясь этим от обычных зарубежных конструкций. Очевидно, такая форма была обусловлена требованиями заказчиков.

В 1845 г. на Суксунском заводе на Каме был построен первый в России же лез ный пароход. В следующем году Николаевская верфь спустила на воду первый большой железный рабочий баркас.

К середине XIX в. в России плавало уже 182 парохода- почти вдвое больше, чем в Германии.

Особенно бурно стало развиваться пароходство на Волге и других реках после отмены крепостного права в І86І г. В 70-х годах только в волжском бассейне плавало 450 пароходов, принадлежавших 185 отдельным фирмам или владельцам. Главным судостроительным предприятием стал основанный в 1849 г. Сормовский завод. Здесь были построены первые в России железные баржи, а сормовский колесный пароход «Лев» был знаменит по всей Волге мощной машиной и прочным корпусом. В 1871 г. в Сормове же был построен первый товаро-пассажирский пароход «Переворот», с двумя верхними палубами и двумя разновальными машинами, обеспечивающими скорость 16 км/ч. Суда подобного типа сохранялись почти без изменений в течение многих десятков лет.

В Астрахани в 1873 г. судовладельцы братья Артемьевы оборудовали деревянный парусник Александр особыми ящиками для перевозки нефти наливом. Пять лет спустя (в 1878 г.) на Волгу прибыл первый в мире железный наливной пароход «Зороастр», построенный в Швеции по проекту русского нефтепромышленника Нобеля, а еще через три года по Волге пошли первые серийные паровые танкеры. Так как большие наливные баржи не могли проходить через шлюзы Мариинской системы, инженер Боярский сконструировал оригинальную «разъемную» баржу из двух частей. При плавании по Волге она представляла собой единое целое, а при прохождении шлюзов - разъединялась на два самостоятельные судна.

В 90-х годах русские судостроители создали буксир «Редедя» с машиной невиданной до тех пор мощности - 1600 л. с! Под названием «Степан Разин» это судно плавало до недавнего времени.

Наряду с речным развивалось и морское торговое судостроение. В основном торговые суда вплоть до 60-х годов XIX в. были парусными. Однако, основанное в 1857 г. в Одессе «Русское общество пароходства и торговли» (РОПиТ), к 1858 г. владело уже 17 пароходами общим водоизмещением 8500 т.

К середине века в сфере военно-морского кораблестроения наметился очередной рывок. В связи с тем что мореходные и боевые качества колесных пароходо-фрегатов оставляли желать много лучшего. Колеса были слишком восприимчивы к нагрузкам, создаваемым ударами волн, а большие колесные кожухи препятствовали размещению пушек в средней части корабля. Значительно более эффективным движителем морских пароходов оказался гребной винт.

В 1848 г. потомственный судостроитель, замечательный русский инженер И. А. Амосов построил на Охтенской верфи первый в России винтовой фрегат «Архимед». Судно имело четыре паровые машины общей мощностью 300 л. с, вращающие двухлопастной винт. Фрегат нес полную парусную оснастку и был вооружен 48 пушками. Вскоре на той же верфи Амосов построил еще два винтовых пароходо-фрегата - «Грелящий» и «Олег» - мощностью по 400 л. с.

Крымская война убедительно доказала несостоятельность парусного и деревянного флота, но, тем не менее, и после нее в России (как, впрочем, и за рубежом) продолжали строить деревянные суда. Часть из них в процессе постройки переоборудовали в винтовые.

Впоследствии гребные винты вытеснили колесные движители и на пассажирских и на торговых судах.

Во второй половине XIX в. на смену деревянным кораблям пришли железные. Любопытно, что в России первыми военными металлическими кораблями оказались две подводные лодки конструкции талантливого военного инженера генерала К. А. Шильдера, построенные в 1834 г. на Александровском заводе в Петербурге. Кованые железные листы для их обшивки были изготовлены на том же заводе. Изобретатель остроумно решил Задачу наблюдения за поверхностью моря, сконструировав Оптическую выдвижную поворотную трубу - прообраз современного перископа. Чтобы обеспечить защиту от ар тиллерии при плавании в надводном положении, Шильдер предусмотрел бронирование наиболее уязвимых частей судна. Поскольку передвижение лодки под водой было ограничено, ее приходилось перевозить в район боевых действий на специальном плашкоуте-матке, прототипе современных транспортных доков. Для подрыва мин, подводимых лодкой под днище неприятелького корабля, был предусмотрен электрический взрыватель. Высказывались мысли и о применении электричества для движения лодки в подводном положении.

Корабль Шильдера двигался в погруженном состоянии при помощи ручного привода, соединенного с гребками, напоминающими утиные лапы. Однако после модернизации на лодке был сооружен так называемый «водогон» - водометный движитель. Первоначально предполагалось приводить его в действие электрической машиной Якоби, но из-за недостатка средств на проведение опытов пришлось прибегнуть к мускульной силе экипажа.

Во время испытаний подводных лодок Шильдер разработал также проект так называемого полуподводного парохода, обладающего повышенной скрытностью. Он мог погружаться несколько ниже уровня воды и оставлять над водой лишь дымовую трубу. Первое в мире судно подобного типа « Отважный» было построено осенью 1835 г. на Александровском заводе. Двигалось оно с помощью особых гребных колес, расположенных в корме по обе стороны от вертикального руля, развивая скорость до 5-6 узлов. Обе подводные лодки имели на вооружении подводные мины и ракеты на нескольких стартовых установках.

Из-за низкого качества постройки и недостаточной мощности паровой машины полуподводный пароход так и не вступил в состав боевых кораблей флота. Опыты же с подводными лодками продолжались вплоть до 1848 г., когда их приостановили, поскольку правительство прекратило ассигнования Шильдеру для дальнейших работ.

Переход к строительству железных судов потребовал введения нового технологического процесса и полного преобразования заводов. Русские судостроители во главе с контр-адмиралом А. А. Поповым выступали за программу строительства отечественного броненосного флота под лозунгом «Строить флот дома!».

В конце 50-х годов были переоборудованы верфи Нового Адмиралтейства и «Галерного островка». В 1856 г. Для постройки броненосных кораблей в 1859 г. на Урале был налажен прокат броневых плит по проекту B. С. Пятова. С 1861 г. такие плиты стал прокатывать и Ижорский завод. В этом же году на Балтийском заводе сошла со стапеля первая русская бронированная канонерская лодка «Опыт» и был заложен первый русский фрегат-броненосец «Севастополь».

В 1864 г. на верфи «Галерного островка» под руководством инженера Соболева построили первую в России броненосную плавучую батарею, а в 1867 г. Невский завод сдал флоту броненосную батарею «Кремль», построенную инженером Потаповым. В 1869 г. были спущены две броненосные лодки «Чародейка» и «Русалка», водоизмещением по 1900 т каждая. На «Русалке» служил мичманом будущий адмирал C. О. Макаров, начавший после аварии в 1869 г. свои знаменитые исследования по непотопляемости.

В 1870 г. в составе Балтийского флота находилось уже 23 броненосных корабля, а с 1873 г., после отмены в 1871 г. ограничительных статей Парижского договора, железные броненосные корабли для возрождающегося Черноморского флота стали строить на верфях Николаевских судостроительных, механических и литейных заводов.

Очень интересны в русском судостроении работы упоминавшегося уже адмирала А. А. Попова. Боевой адмирал, герой Крымской войны и обороны Севастополя, он досконально освоил сложную технику постройки броненосных судов и в 1867 г. получил первую премию за свой проект броненосца. В 1872 г. этот броненосец, названный при закладке Крейсером, под новым именем «Петр Великий» сошел со стапеля.По тем временам это был один из сильнейших кораблей в мире. Строительство «Петра Великого» было последней работой замечательного русского судостроителя М. М. Окунева.

Для Черноморского флота А. А. Попов разработал Проект броненосца береговой обороны «Ярого». Он был заложен в 1871 г. на стапеле Нового Адмиралтейства, а затем в разобранном виде доставлен по железной дороге в Николаев, где и достраивался. Второй корабль такого же типа «Вице-адмирал Попов» полностью строился в Николаеве. Оба корабля были совершенно оригинальной конструкции и по имени конструктора были названы «поповками».

Характерная блюдцеобразная форма «поповок» обеспечивала им большое водоизмещение при малой осадке. «Вице-адмирал Попов» при диаметре 36,6 м и осадке 4 ц имел водоизмещение 3550 т. Паровые машины общей мощностью 2400 л. с. обеспечивали скорость до 8,5 узла. Толщина бортовой брони достигала 400 мм, а палубной - 75 мм. Корабль был вооружен двумя 305-миллиметровыми орудиями. Однако обе «поповки» имели существенные недостатки: они были неустойчивы на курсе, испытывали резкие удары при качке, а после выстрела разворачивались вокруг своей оси. Для их ремонта пришлось строить специальный плавучий док.

С началом Турецкой войны 1877 г. Попов за несколько недель разработал проект 23-тонной миноноски, вооруженной однотрубным торпедным аппаратом и имеющей скорость хода 16 узлов. По его проекту в 1877-78 гг. на петербургских верфях было построено 90 таких судов.

Большую поддержку оказал А. А. Попов талантливому изобретателю И. Ф. Александровскому, представившему проект первой русской подводной лодки с механическим двигателем. В 1866 г. лодка сошла со стапеля и А. А. Попов лично участвовал в ее испытаниях.

Александровский впервые в мире применил на своей лодке систему заполнения и продувки балластных цистерн для погружения и всплытия, в 1881 г., готовясь к испытаниям лодки на прочность, Александровский сконструировал мягкие аварийные понтоны для подъема лодки в случае каких-либо неисправностей. Опыты Александровского, как и его предшественников, были прекращены из-за отсутствия средств.

В ночь на 16 декабря 1877 г. лейтенант С. О. Макаров произвел атаку турецких кораблей торпедами с минных катеров. Приспособления для торпедной стрельбы были сконструированы самим Макаровым. По существу, это были первые торпедные катера в мире. В 1877 г. на заводе Берда был спущен первый в мире мореходный миноносец «Взрыв» водоизмещением 160 т, вооруженный одним торпедным аппаратом, размещенным в носу.

После Турецкой войны Россия продолжала строить и модернизировать свой флот. В 1895 г. при подведении итогов выполнения судостроительной программы оказалось, что за период с 1881 по 1895 гг. было построено:

· 8 эскадренных броненосцев;

· 8 крейсеров;

· 31 миноносец.

Русское транспортное судостроение того времени значительно отставало от военного. Постройка судов на иностранных верфях обходилась дешевле, чем на отечественных, поэтому транспортные суда для русских пароходных компаний обычно покупались за границей. Крупнейшей русской пароходной компанией оставалось «Русское Общество Пароходства и Торговли» (РОПиТ), основанное в 1856 г. В 1878 г. в России был учрежден комитет по организации второго морского пароходного предприятия - «Добровольного флота», создававшегося на пожертвования, поступающие по подписке от самых различных слоев населения.

Быстроходные суда «Добровольного флота» совершали регулярные рейсы между портами Черного моря и Дального Востока. В случае войны они должны были получать вооружение и использоваться как вспомогательные крейсера. Экипажи этих судов проходили специальную военную подготовку.

К началу XX в. Россия насчитывала 484 коммерческих парохода, что составляло, однако, менее 3% общего числа судов в мире. Лишь 18% общего тоннажа русского торгового флота принадлежало судам отечественной постройки, причем в это число входили как паровые, так и (главным образом) парусные суда. К 1901 г. в составе русского торгового флота имелось 2533 парусных судна чистой вместимостью 497 тыс. т. Как и за рубежом, русские парусники, по соображениям экономической эффективности, строили преимущественно небольшого тоннажа (в среднем 200 т).

Яркую страницу в историю отечественного судостроения вписали строители ледоколов - судов, созданных впервые в нашей стране. Еще в XVII в. для плавания По замерзшим северным рекам поморы применяли возимые вручную ледокольные сани - длинные тяжелые ящики с кривым днищем - и еще более тяжелые ледокольные паромы, возимые лошадьми. Сани или паромы опускали в прорубленную предварительно борозду и тянули их, ломая лед. Вслед за такими «ледоколами» шли суда. Большое значение строительству судов, приспособленных к плаванию во льдах, уделял в свое время М. В. Ломоносов.

Первое настоящее ледокольное судно «Пайлот» было построено в 1864 г. М. О. Бритневым. Оно имело наклонный форштевень и, надвигаясь на кромку льда, ломало его своей тяжестью. Вслед за ним М. О. Бритнев построил второе ледокольное судно «Бой», обладавшее более высокой проходимостью во льдах. Оба судна ходили по трассе между Ораниенбаумом и Кронштадтом, значительно продлевая период навигации.

Развитие русского ледокольного флота неразрывно связано с именем адмирала С. О. Макарова. Еще в 1892 г. им была высказана идея проникновения судов в высокие широты Северного Ледовитого океана. Однако лишь в 1897 г. ему, с помощью великого русского ученого Д. И. Менделеева, удалось убедить Министерство финансов в необходимости таких судов, добиться утверждения проекта линейного ледокола, в разработке конструкции которого он сам принимал непосредственное участие, и получить требуемые на постройку средства. В 1899 г. по этому проекту по русскому заказу в Англии был построен ледокол Ермак водоизмещением 8730 т и мощностью машин 9390 л. с. «Ермак» с честью нес трудную ледовую вахту вплоть до 1964 г. и стал живой легендой нашего ледокольного флота. Конструкция его оказалась настолько удачной, что по его образцу строили ледоколы вплоть до последнего времени.

Ледокол «Ермак»

К концу XIX в. Россия располагала достаточной базой для создания военного флота: в строительстве кораблей принимали непосредственное участие 19 отечественных заводов и верфей, на которых менее чем за полвека было построено 443 корабля.

5. Заключение.

В результате бурного развития флотов ведущих морских держав к концу XIX века ведущее место в мире заняла Великобритания, и это закономерно, Аглия всегда славилась своими морскими традициями. Неплохой рывок в этой области сделала Россия, прочно заняв третье место, что видно из приведенной ниже таблице.

Корабельный состав крупнейших военно-морских флотов на начало ХХ века

Класс кораблей				Германия
Эскадренные броненосцы
Броненосцы береговой обороны
Крейсера 1 ранга (броненосные)
Крейсера 1 ранга (бронепалубные)
Крейсера 2 ранга
Минные крейсера
Мореходные канонерские лодки
Эскадренные миноносцы
Миноносцы и миноноски
Подводные лодки

С середины XIX столетия в отечественном кораблестроении начался процесс замены парусного движителя - паровым и деревянных корпусов - железными, а затем стальными. Гладкоствольная артиллерия уступала место нарезной, менялось и ее расположение - от традиционного бортового переходили к башенному. Общественный подъем, вызванный Крымской войной, способствовал в известной мере преодолению технико-экономической отсталости николаевской России. Замечательным достижением стало создание в ходе войны флотилии мощных паровых винтовых канонерских лодок, сумевших на Балтике дать отпор паровому флоту противника. Смелым и целиком себя оправдавшим было весьма оперативное решение о принятии на вооружение только что появившихся в США железных броненосных кораблей принципиально нового типа - мониторов. С учетом опыта их создания Россия первая предложила миру новый класс корабля - брустверный монитор - замечательное творение адмирала А. А. Попова. Первой была Россия и в создании океанского броненосного крейсера «Генерал-адмирал», а затем и не имевших аналога в мировом кораблестроении броненосцев круглой в плане формы - «поповок». С учетом опыта их создания в 80-х годах разрабатывается новый тип мореходных черноморских броненосцев, поразивших мир своей боевой мощью («Екатерина II» и др.).
Усилиями двух других выдающихся адмиралов того времени, И. Ф. Лихачева и Г. И. Бутакова на Балтийской броненосной эскадре отрабатывалась передовая тактика нового флота.
Со времен Крымской войны, когда минные поля перед Кронштадтом преградили флоту противника доступ к столице, продолжалось совершенствование минного оружия, которое в войне с Турцией 1877-1878 гг. сыграло весьма активную роль и привело к созданию серийных кораблей нового класса - миноносцев. В боевых условиях на борту знаменитой «Весты» прошла испытания и отечественная система автоматического управления артиллерийским огнем А. П. Давыдова.
Все эти успехи стали возможны потому, что была создана собственная промышленная база современного судостроения. Передовым предприятием, способным в короткие сроки строить первоклассные корабли и надежные механизмы, становится при поддержке Морского министерства Балтийский завод. Его гордость - построенный менее чем за два года броненосный крейсер «Владимир Мономах», который оказался сильнейшим на Тихом океане. Ижорский завод поставлял судостроителям прокат и броню, Обуховский - с 1867 г. обеспечивал флот отечественными нарезными орудиями, не уступавшими уже тогда лучшим орудиям Круппа. Однако крупные частные верфи, составлявшие основу судостроения на западе, в России практически отсутствовали, а немногочисленные казенные верфи и заводы начали отставать от быстрорастущих потребностей броненосного судостроения. Поэтому часть кораблей, например крейсера «Память Меркурия», «Адмирал Корнилов», «Светлана», «Варяг», «Аскольд», «Богатырь», «Новик» и броненосцы «Цесаревич» и «Ретвизан» приходилось заказывать за границей.
На развитии промышленности и науки все более явственно сказывался общий застой в государственной и хозяйственной деятельности России 80-х, годов. Усилившиеся бюрократизм и волюнтаризм, пренебрежение научным подходом к проблемам, общая технико-экономическая отсталость страны не позволяли в должной мере реализовывать многие, родившиеся в России новинки техники. Пример тому - печальная участь успешно испытанной в 1866-1871 гг. подводной лодки А. Ф. Александровского и предложенной им же торпеды, превосходившей образцы Уайтхеда. Такая же судьба ожидала образцы совершенных фугасных снарядов, а затем и радио. Непростительна и более чем 15-летняя задержка с созданием предлагавшегося еще в 80-е годы А. А. Поповым, И. Ф. Лихачевым и Д. И. Менделеевым отечественного опытового бассейна - необходимого разностороннего научного центра кораблестроения. Убытки и потери флота из-за отсутствия такого центра оказались несопоставимы с теми 30-100 тыс. руб., которые требовались на его создание.
С особой неприглядностью пороки самодержавия вскрылись в начале XX в., когда политическая обстановка потребовала резкого увеличения численности и темпов создания флота. А между тем система управления и организации работ в казенном судостроении с ее мелочным администрированием, плюшкинской экономией, безгласностью строителей, лишенных инженерной и хозяйственной самостоятельности, низким уровнем заработной платы по сравнению с частными предприятиями и постоянными урезаниями смет совершенно не удовлетворяла новым требованиям. В результате казенное судостроение в 2-3 раза уступало по срокам постройки частным предприятиям. Бичом судостроения были систематические переработки проектов и переделки на уже строящихся кораблях, что вызывало их хроническую перегрузку. Некому было позаботиться даже об элементарной унификации крепежных изделий, арматуры, шланговых и трубных соединений, лишенных какой бы то ни было взаимозаменяемости. Лишь в давно применявшихся образцах снабжения (мебель, фонари, подсвечники и т. п.) наблюдалось некоторое подобие стандартизации, но совершенно безуспешными оказались попытки адмирала С. О. Макарова добиться, например, сокращения числа типов водомерных стекол с 76 до 10. Не удалось унифицировать и создававшиеся почти в одно время башенные установки кораблей.
Эти изъяны бюрократической организации проявлялись и в самой структуре, и во взаимодействии центральных учреждений флота. За его техническое состояние отвечал Морской технический комитет (МТК), который в лице своих высококвалифицированных специалистов прилагал немалые усилии по поддержанию его на современном научном уровне. Но из-за явной малочисленности члены комитета тонули в набиравшем силу потоке повседневной текучки, запаздывали в принятии важнейших принципиальных решений и почти не имели времени на собственные разработки и прогнозирование. Недостаточной была и связь между отделами МТК - кораблестроительным, артиллерийским, минным и механическим. Зачастую это приводило к малообоснованным и не согласованным требованиям в заданиях на проектирование кораблей и, как следствие,- к их перегрузке.
Ответственный за всю технику флота, МТК тем не менее был лишен хозяйственной самостоятельности, и осуществление его решений и предложений зависело от «финансовых соображений» Главного управления кораблестроения и снабжений (ГУКиС) - учреждения чисто канцелярского, весьма далекого от понимания нужд и забот флота. Поэтому его начальник - вице-адмирал В. П. Верховский мало содействовал МТК и нередко пренебрегал его рекомендациями.
Вопросами морской стратегии, боевой готовности и развития флота ведал Главный морской штаб (ГМШ) в лице его военно-морского ученого отдела. Но и он, заваленный все возрастающей перепиской по руководству повседневной жизнью большого флота, был практически лишен возможности заниматься кропотливой и систематической работой по увязанному с задачами государства долгосрочному прогнозированию состава и мощи флота.
Слабой была и ученая роль Морской академии , объединенной под единым начальством с Морским кадетским корпусом. Вплоть до 1895 г. в ее программах отсутствовал такой важный предмет, как тактика, и флот получал специалистов, отлично знавших технику своих кораблей, но не имевших глубокого военного образования. В этом надо видеть одну из главных причин разногласий во взглядах на состав флота и тактику его использования даже среди выдающихся русских адмиралов. Поэтому и будущее флота решалось не на основе планомерной научной разработки морской тактики и стратегии, а на особых совещаниях, лишенных общей руководящей идеи и ответственности за свои решения. Столь же безответственной была и деятельность бесконтрольно распоряжавшегося Главного начальника флота и Морского ведомства генерал-адмирала великого князя Алексея Александровича.
В результате на флоте укоренились многие ошибочные взгляды и заблуждения, обернувшиеся в конечном счете трагедией Цусимы.
Так, рассчитывая лишь на прямое попадание, отказывались от щитов у орудий (чтобы уменьшить размер цели) и тем самым обрекали на уничтожение и орудия, и комендоров, осыпаемых градом осколков снарядов, разрывавшихся даже при ударе о воду. В погоне за дешевизной отказались от тонкостенных фугасных снарядов из высококачественной стали с большим содержанием взрывчатого вещества и снабдили флот худшими в мире фугасными снарядами, в четыре-пять раз уступавшими японским по массе разрывного заряда. А робкие попытки МТК провести в 1897 г. испытания фугасного действия русских снарядов были парализованы В. П. Верховским, «доказавшим», что, поскольку новые снаряды для всего флота все равно уже заготовлены, нет смысла напрасно тратить требующиеся для испытаний 70 тыс. руб.
Несмотря на возросшую мощь и скорострельность крупной и средней артиллерии, исключавших возможность сближения кораблей вплотную, все еще рассчитывали «поливать» палубы вражеских кораблей и в упор «косить» миноносцы из мелких пушек и пулеметов и загружали корабли этим бесполезным грузом. Создав, наконец, после долгих проволочек опытовый судостроительный бассейн, не сумели из-за спешки проектирования воспользоваться его рекомендациями об усовершенствовании обводов крейсеров типа «Диана» и, забыв завет адмирала А. А. Попова, что «корабли строятся для пушек», не нашли лучшего решения, чем устранять выявившуюся при проектировании этих серийных кораблей перегрузку за счет уменьшения и без того уже недостаточной численности главной артиллерии, лишив ее, к тому же, и броневых щитов.
Особенно трагичными для флота были последствия новаторского по замыслу, но дискредитированного отсутствием соответствующей тактики решения МТК о переходе в 1892 г. на облегченные снаряды, которые обеспечивали увеличение почти на 20% начальной скорости полета снаряда. Благодаря этому, по сравнению с артиллерией иностранных флотов, было достигнуто существенное превосходство в настильности траектории, т. е. в наибольшем ее приближении к прямой линии, что резко увеличивало меткость огня и бронебойность на дистанциях до 5,5 км. Эта дистанция считалась предельной в бою как из-за трудности прицеливания и определения расстояний, так и ввиду почти полной неуязвимости броненосных кораблей при обстреле с больших расстояний. На большей дистанции 203-мм плиту из крупповской брони не мог пробить уже никакой снаряд, поэтому для уничтожения противника сближение считалось неизбежным. Приняв пределом боевой дистанции расстояние в 4-6 км и ориентируя по нему всю боевую подготовку, забыли, что заставить противника принять выгодную дистанцию боя можно, лишь обладая превосходством в скорости. Стрельб на полном ходу не проводилось, совместно на этой скорости корабли не маневрировали, а когда началась война, не пытались ни выделить в эскадре самостоятельно маневрирующие быстроходные отряды, ни избавиться от связывающих эскадру тихоходов.
Не удалось избежать и перегрузки кораблей, которая кроме потери скорости приводила к переуглублению броневого пояса, отчего слабо или совсем небронированные участки борта оказывались в непосредственной близости к ватерлинии. Никто не предполагал, что японцы, отказавшись подставлять на близкой дистанции борта своих кораблей под лучшие в мире русские бронебойные снаряды, будут отвечать с немыслимых до войны 12-17-километровых дистанций мощными фугасными снарядами, которые нарушали прочность крепления брони и пробивали громадные (до 6 м 2) бреши в небронированных участках борта русских кораблей. Эти пробоины, погружаясь в воду при крене, приводили корабли к гибели, несмотря на остававшийся неповрежденным броневой пояс.
Рутину и самоуспокоенность не смогла нарушить даже разразившаяся война с Японией, и лишь в апреле 1905 г., за месяц до Цусимы, МТК собрался «в предстоящую кампанию» организовать на учебном крейсере «Минин» опытную стрельбу на большие расстояния (9-11 км) .
Тактическая безграмотность высшего начальства и пресловутая «экономия», в свою очередь, влияли на состояние техники. Не веря в необходимость увеличения дальности стрельбы, оно не торопилось с введением оптических прицелов и длиннобазных дальномеров, не считало нужным подкреплять подъемные механизмы орудий, слабость которых выявлялась при редких стрельбах на увеличенных дистанциях, мирилось с недостаточными углами возвышения орудий, в большинстве уступавшими японским.
В эти же годы с кораблей, вопреки доводам адмирала С. О. Макарова, были сняты приборы автоматической стрельбы единым залпом из всех орудий, а адмирал В. П. Верховский предложил «заодно» отказаться и от остальных «сложных и дорогостоящих», не способствующих повышению процента попаданий, приборов управления артиллерийским огнем. Теми же «экономическими» соображениями ГУКиС сдерживалась (по- видимому, из опасений чрезмерных расходов боеприпасов) и отработка высокой скорости стрельбы, в которой, благодаря широким мерам поощрения, больших успехов достиг к тому времени английский флот. В русском же флоте на боевых кораблях считалось достаточным добиваться лишь высокой меткости, а о скорости стрельбы в отчетах даже не упоминалось. «Действительность стрельбы нашей судовой артиллерии далеко не достигает тех величин, которые получаются во флотах иностранных»,- с тревогой отмечалось в одном из документов Генерального Морского Штаба перед самой войной. Служба инспектора стрельбы, о которой неоднократно, еще до появления ее у англичан, ставил вопрос МТК, так и не была создана. Даже радио, родившееся на русском флоте, не получило должной поддержки со стороны Морского министерства. Организованная в 1901 г. в Кронштадте мастерская приборов беспроволочного телеграфирования имела ничтожную производительность (8 комплектов в год). В распоряжении А. С. Попова, много помогавшего внедрению радио на флоте, не было даже специальной лаборатории, а учебно-минный отряд, готовя радистов для всего флота, должен был довольствоваться устаревшими ненадежными станциями ранних образцов, которые лишь подрывали у моряков доверие к их новой специальности.
В этих условиях Mapкони (Италия), Сляби-Арко (Германия) и другие зарубежные последователи и современники А. С. Попова, поставившие создание и эксплуатацию станций на коммерческую основу, быстро добились успехов в увеличении надежности и дальности радиосвязи, в результате чего России пришлось заказывать мощные станции за границей.
Государственная система того времени - самодержавие - оказалась помехой для современной, стоящей на высоте новейших требований, организации военного дела, что послужило причиной ко всем организационным, тактическим и техническим недостаткам русского военного флота, приведщим к тяжелым военным поражениям.